Вначале была глина

Каждое утро, по пути в школу, я наблюдала, как моя соседка, пожилая узбечка, пекла лепешки в тандыре. В нашем дворе женщины по очереди пекли лепешки для своих многочисленных семей. Как им это удавалось, для меня долгое время оставалось загадкой. Нам, детям, к утопающей в земле печке-яме глубиной метра полтора и расширяющейся книзу подходить не разрешали. Зато потом нас обязательно приглашали в эту открытую комнатку под навесом, где вечером после нелегкого труда женщины отдыхали за пиалой зеленого чая с горячей лепешкой.

Когда-то тандыр предназначался не только для выпечки лепешек, но и для обогрева жилищ в холодное время года. Он был в каждом сельском доме или в специальной постройке во дворе, напоминал подчас древние храмы огнепоклонников и считался самым святым местом в доме.

Привычный сельский пейзаж: тихое утро, чистый двор и седая женщина у тандыра. Вот только в советские городские дворы чудо-печка не всегда вписывалась. Тандыры строили, но часто, как в случае с нашим двором, один на весь квартал. Времена изменились, изменилось и отношение к тандыру. Сегодня узбекский тандыр популярный экспортный товар. Его специально заказывают в Узбекистане для многих стран. Россия – не исключение. Так что в Москве тандыр не редкость. Неудивительно, что столичные жители не путают лепешку из тандыра с кавказским лавашем.

История возникновения этих замечательных печек уходит корнями в глубь веков. Секреты их создания бережно передаются из поколения в поколение в узком кругу мастеров гончарного дела. В Москву глиняные печи привозят из Узбекистана, где их изготавливают специальные мастера. В поисках этого мастера я отправилась в настоящий узбекский уголок Москвы – ресторан «Узбекистан».

«Каждая такая печь, если только она правильно построена выходцами из Узбекистана, – рассказывает один их хлебопеков, раскатывая тесто в лепешки, – представляет собой памятник древнего кулинарного искусства». Слушая его, я наблюдала, как другой хлебопек, заранее надев на правую руку большую варежку до локтя – енгичу, осторожно, не нарушая форму кругляшей, засовывает руку, плечо и даже голову в огнедышащее отверстие, чтобы рядами прилепить посыпанные кунжутом кругляши к раскаленной стенке тандыра. Для этого он пользуется рапидой – круглой, по размеру лепешек, подушкой, сшитой из сурового материала с подкладкой из ваты. Затем будущие лепешки сбрызгивают водой. Так они и выпекаются – за счет пара и жара, идущего от древесных углей, а также тепла, исходящего от накаленных стенок тандыра. При этом в зале никакой гари и дыма! Лишь аппетитный аромат.

Производство чудо-печки – отдельный разговор. «Главное в этом деле, чтобы глина, из которой делают тандыр, как и мука для лепешек, была тщательно просеяна, без комков. Иначе тесто будет неравномерно выпекаться», – делится опытом тандырщик. Не менее важно при лепке тандыра соблюдать уклон, чтобы лепешка была полностью обращена к огню. Правильно изготовленный тандыр никогда не даст трещины и при бережном обращении может прослужить 5–7 лет. «Знаете, почему тандыр тверд как камень, и не разваливается на части?» – спросил меня хлебопек Фахриддин. Я вспомнила рассказы женщин из нашего двора и сразу ответила, что в глину добавляется шерсть. Предварительно ее тщательнейшим образом очищают и расчесывают. Эти волоски поначалу служат связкой, прочно удерживающей глиняную массу, а затем, когда вылепленную и высушенную заготовку обжигают, шерсть выгорает, и внутри стенок тандыра образуются своеобразные поры. При последующих нагреваниях в порах создается воздушная прослойка, благодаря которой внутри печи тепло равномерно распределяется по всему объему, и устанавливается естественный процент влажности. За счет этого на выпекаемом в тандыре хлебе и булочках образуется специфическая румяная корочка. Впрочем, тандыры бывают самыми разными по назначению: в одних пекут хлеб, в других – самсу, в третьих жарят мясо – тандыр-кебаб (или тандыр-гушт). Пища, приготовленная в такой печи, – и не пареная, и не жареная, и не вареная, и не печеная. В блюдах нет избытка жиров, но сохранены все природные соки.

Было странно слышать от узбекских пекарей, что лепешки пекут мужчины. Мол, у них это лучше получается, да и труд этот не из легких, не для хрупких женских рук. «А как же тогда мои соседки, которые всегда сами пекли хлеб?» – не унималась я. «Женщины готовят для дома, – парировали мои собеседники, – а мужчины на торжествах, где нужно печь много лепешек».

Мой папа очень любит на завтрак лепешку с ширчоем (чай с молоком и маслом). Раньше я иногда пекла ему лепешки в духовке домашней кухни. Но потом поняла, что сколь бы ни прельщал нас своими достижениями прогресс, никакая духовка или гриль не может сравниться с тандыром. Он настоящий!