В Тибет на Ходоин – праздник кислого молока

Предрассветная Лхаса бурлила. Улицы, ведущие к западной окраине столицы Тибета, запружены как днем. Грузовики, такси, велорикши смешались с многотысячной толпой, устремившейся к подножию горы Гэнъупэйцзы. На площади перед подъемом полиция уже не пропускала автотранспорт: отсюда паломники и туристы продолжали путь к монастырю Дрэпунг своим ходом...

Единственная асфальтированная дорога, ведущая вверх, захлебнулась в водовороте, и людская масса хлынула на поросшие кустарником и редкими деревьями склоны горы, стремясь кратчайшим путем добраться до заветных белоснежных стен монастырских зданий.

Накануне нас, группу российских журналистов, приехавших на Тибет по приглашению пресс-центра Госсовета КНР, сопровождающие попросили быть полностью готовыми часам к пяти утра. Иначе, пригрозили они, нам не удастся увидеть главный момент Ходоина — дословно праздника кислого молока, когда прямо на склоне горы разворачивается гигантская танка — икона Будды. Предупреждение прозвучало интригующе, а потому сон как рукой сняло. Откровенно сказать, многим новичкам на Тибете не очень-то и спалось в первые дни: в Лхасе с ее 200-тысячным населением, раскинувшейся на высоте 3650 метров над уровнем моря, где мы остановились, остро ощущалась нехватка кислорода.

Преодолев две трети маршрута на автобусе, а оставшийся путь пешком, мы оказались под стенами монастыря Дрэпунг около семи утра. Солнце уже залило золотистым светом горные хребты, долину реки Лхаса, и мы отчетливо увидели то, что стало теперь гордостью Тибета, да и всего Китая — вокзал, конечный пункт самой высокогорной железной дороги в мире, сооруженный в традиционной для тибетской архитектуры форме трапеции. Как и все здешние монастыри.

Дрэпунг — крупнейший монастырь в Тибете. Издревле он считался главным "университетом" далай-лам и до сегодняшнего дня входит в тройку самых значимых и почитаемых больших монастырей Тибета наряду с Сера и Галдан. Его территория занимает примерно 200 тысяч квадратных метров, а число монахов в нем временами достигает 10 тысяч. Построен Дрэпунг был в начале XV века учеником Цзонкабы — основателя секты Гэлугба — "желтошапочников", одной из четырех сект буддизма. Примерно в те времена и родился праздник кислого молока.

По канонам Гэлугба, с четвертого по шестой месяц тибетского календаря монахам предписываются уединение и строгий пост. В этот период им запрещено покидать территорию монастыря: все время они должны проводить в молитвах. После завершения многодневных бдений монахи выходят из монастыря и спускаются в долину, где их уже ждут местные жители с накрытыми столами, которые ломятся от всевозможных закусок, фруктов, орехов. Главным же угощением является специально приготовленное кислое молоко яков. Китайцы, переводя этот тибетский термин на английский язык, используют слово йогурт. Однако знатоки утверждают, что подобный перевод можно принять с большой натяжкой, поскольку в Китае любой вид несвежего и переработанного молока называют кислым.

Жители Лхасы и окрестностей устраивают пикники прямо под открытым небом неподалеку от монастыря, а также по традиции приглашают разговляющихся монахов к себе домой. Практически в каждом есть молельные комнаты, где хозяева общаются с Буддой. Монахи же могут останавливаться там на ночлег.

Возникший спонтанно, Ходоин со временем приобрел статус официального праздника и оброс новыми традициями. Это объясняется тем, что с 1642 года монастырь Дрэпунг превратился в центр политической, религиозной и культурной жизни Тибета. Сюда в 30-й день шестого месяца по тибетскому календарю (в нынешнем году этот день пришелся на 12 августа) десятки тысяч паломников целыми семьями приходят с кислым молоком и другими дарами для монахов, просят их дотронуться до своего темени и помолиться за них.

В настоящее время праздник отмечается в течение пяти дней. На открытых площадках и парках Лхасы выступают артисты, которых у нас принято называть участниками художественной самодеятельности, дают представления традиционные театральные труппы.

Ходоин фактически стал вторым по значению праздником на Тибете после Нового года, когда семьи собираются за одним столом, вместе устраивают пикники, участвуют в гуляниях — иными словами, развлекаются как умеют. Начало же праздника кислого молока и одновременно его "гвоздь" — развертывание гигантской танки Будды.

Никто не знает, когда именно родилась эта традиция, но и сегодня зрелище поражает воображение величием и внутренней энергией. В первый день Ходоина примерно в 7 часов утра около 200 монахов выносят на плечах из монастыря свернутое в рулон огромное полотно с вытканным на нем образом Будды Майтреи и красочным орнаментом. Склоны горы оглашаются радостными возгласами десятков тысяч людей и звуками тибетских горнов. По мере движения лам по горным тропам танка извивается как белая змея: собравшиеся на склонах люди непрестанно бросают на нее шелковые белоснежные шарфы — хадаки, символизирующие мир, счастье, благополучие.

Майтрея — Будда будущего. Буддисты верят, что он пребывает на Небесах Тушита — в Саду радости в ожидании, когда на Земле настанет время для спасения. Однако ждать этого придется очень долго. Согласно буддийским писаниям, перед пришествием Будды Майтреи должны сложиться определенные условия, среди которых — прекращение войн, болезней и голода, увеличение продолжительности жизни людей до 8 тысяч лет и формирование общества любви и терпимости под присмотром справедливого буддийского правителя. Одно из пророчеств гласит, что появление Будды Майтреи на Земле при наступлении подобных благоприятных условий произойдет через 5 миллиардов 690 миллионов лет. И все же рано или поздно он явится, достигнет полного просветления и начнет учить людей чистой дхарме — универсальному закону бытия.

Процессия лам с танкой на плечах медленно подошла к прямоугольному помосту размером примерно 60 на 40 метров, сложенному из металлических прутьев и досок. Вся эта конструкция протянулась вверх по склону горы, приподнявшись на метр над поверхностью. Десятки монахов и энтузиастов-добровольцев, привязав к верхней кромке полотна канаты, начали проворно забираться вверх по конструкции, разворачивая танку. На эту операцию ушло около получаса. Наконец, полотно натянуто на помосте, что вызвало настоящее ликование паломников. Из репродукторов громче зазвучали заклинания лам, и верующие в молитве начали падать ниц. Многие пытались приблизиться к танке, чтобы прикоснуться к святыне или хотя бы изловчиться и бросить на нее хадак и таким образом духовно приобщиться к грядущему "золотому веку".

Все это действо продолжалось около трех часов. Потом монахи свернули танку и унесли ее назад в монастырь — до следующего года. Просветленные, люди пустились в обратный путь, который оказался труднее и опаснее восхождения. Мы двинулись вместе со всеми. Там и тут мелькали спасатели в оранжевых комбинезонах. Вооруженные дубинками сотрудники управления общественной безопасности едва сдерживали толпы паломников, но, к их чести, делали это деликатно, без грубости, и все обошлось без несчастных случаев, как обычно это бывает при таком стечении народа.

Невольно начинаешь убеждаться, что свойственные тибетцам спокойствие и незлобивость коренятся в их религиозных чувствах и традициях. Да что там тибетцы — даже мы, россияне, ощутили умиротворенность и какую-то отрешенность от повседневности, обычно захлестывающей нас. Еще немного, и мы уже мчались в автобусе в гостиницу со спасительным кислородным аппаратом в каждом номере.