Сиань. Там Пушкина читают без акцента

Каменные книги, громоздясь друг на друга, впечатляющей стопкой поблескивали в фонтанных струях. На корешках отчетливо читались названия: "Английский язык", "Французский", "Японский", "Испанский". Фолиант с надписью "Русский язык" прочно лежал в основании этой пирамиды. Разглядывая ее, я подумал, что эмблема Сианьского университета иностранных языков автору удалась вполне.

Правда, меня чуточку обидело, что книгу с обозначением моей родной речи не поместили, скажем, в середине стелы или сверху, где надпись была бы видна лучше. Однако студенты мне разъяснили: "Русский язык фундамент, на котором вырос наш университет. Так что это символ, которым можно гордиться".

Действительно, созданный в начале 50-х годов, он как учебное заведение начинался с преподавания русского языка, и наши соотечественники помогали китайским коллегам строить его первые небольшие корпуса. И вот теперь, после значительного перерыва, университет и Государственный Институт русского языка имени А.С.Пушкина, где я преподаю, подписали Договор о сотрудничестве. Так профессиональная судьба забросила меня в Сиань древнюю столицу Китая.

Собирая нехитрый багаж, состоящий в основном из книг и учебных пособий, я время от времени повторял усвоенное с детства андерсеновское: "В Китае живут китайцы" или возвращался к высказыванию нашего удивительного поэта Осипа Мандельштама о влиянии конфуцианско-буддистского Китая на европейскую культуру: "Времени нет! Христианское летоисчисление в опасности, хрупкий счет годов нашей эры потерян время мчится обратно с шумом и свистом".

...Добраться до Сианя из Москвы удобнее всего самолетом через Новосибирск и Урумчи административный центр Синьцзян-Уйгурского автономного района. Весь полет до Урумчи занимает восемь часов. Этот путь давно освоили наши "челноки". Загрузившись здесь дешевыми китайскими товарами, они возвращаются на родину. А я самолетом Синьцзянской авиакомпании, в котором не увидишь уже ни одного россиянина, пересекаю горы Восточного Тянь-Шаня, безводные пространства пустыни Гоби и горную систему Няньшаня. До Сианя три часа полета. Несмотря на удаленность от основных международных транспортных путей, Сиань в последнее время посещает до полумиллиона иностранных туристов. В основном это американцы и японцы, визит которых приносит городской казне ежегодный доход до 200 миллионов долларов. Россиян же в Сиане практически не бывает. За год работы я видел лишь двух русских преподавателей, приехавших сюда по контракту, да нескольких наших девушек, оживлявших интерьер нового русского ресторана "Катюша". В Сиане нет ни российского консульства, ни какого-либо представительства. Можно сказать, что древняя столица Китая для нас "неизвестная страна".

Дорога из аэропорта, принимающего, кстати, самолеты всех типов, в южную часть Сианя, где расположены почти все университеты, проходит через центр города. С древнейших времен здесь сохранилась строго геометрическая планировка: улицы пересекаются под прямым углом, а главные проспекты так и называются по сторонам света: Восточный, Западный, Северный, Южный. Из окна машины я с любопытством глазел по сторонам и удивлялся огромным толпам, текущим по улицам. Со временем я привык, что в любое время дня они полны людей, среди которых, маневрируя с удивительной ловкостью (в городе почти нет светофоров), движется множество автомобилей, автобусов (в том числе двухэтажных), мотороллеров, велосипедов и велосипедных тележек, груженных овощами, фруктами, коробками, ящиками, мебелью. То и дело в этом броуновом движении мелькали потертые бархатные балдахины, укрывавшие от жаркого солнца тележки велорикш как правило, это были пожилые, до черноты загорелые крестьяне в соломенных шляпах. Они трусили среди роскошных машин, развозя своих модно одетых молодых седоков с "дипломатом" на коленях и сотовым телефоном возле уха. Приметы и контрасты современной жизни.

В воздухе висела странная серая дымка. Мне объяснили, что это цементная пыль, которая поднимается колесами многочисленного транспорта. Дело в том, что дороги здесь покрывают не асфальтом, а цементом, так как в жаркой суше (летом столбик термометра поднимается до 40-градусной отметки и ни капли дождя), асфальт плавится. Так что за год моей жизни в Сиане мне очень редко доводилось видеть сквозь цементную вуаль чистое голубое небо.

С первых же мгновений город впечатляет. Среди ультрасовременных, с зеркальными стеклами громад банков, финансово-промышленных компаний вдруг, словно цветок на модном костюме, мелькнет дом в национальном стиле, с изогнутыми вверх карнизами красных черепичных крыш. В череду роскошных супермаркетов неожиданно врезаются живописные маленькие лавчонки, дорогие рестораны органично дополняются многочисленными импровизированными закусочными под открытым небом, занимающими порой все пространство вдоль улиц и призывно влекущими своими немыслимыми аппетитными ароматами, устоять перед которыми невозможно.

Многочисленные магазины и рынки едва ли не самая яркая примета города. На Восточном проспекте, почти на всем его протяжении, начиная от центра, магазины сплошь следуют один за другим. У каждого есть своя "визитная карточка" огромные воздушные шары с традиционной рекламой. Они трепещут от малейшего ветерка, рвутся ввысь и, играя многоцветьем, делают дома и улицу празднично-нарядной. Один из крупнейших магазинов "Чурин" ведет родословную от русского предпринимателя Чурина, который еще в начале века основал свою фирму в Харбине. Однажды я спросил своего китайского знакомого (кстати, русского по материнской линии): "Зачем так много магазинов? Ни в одном западноевропейском городе я не видел ничего подобного". "Так ведь и нас вон как много", улыбнулся он и пояснил, что в Сиань за покупками съезжается чуть ли не вся провинция. К тому же жизненный уровень людей неизменно растет.

Прилавки буквально ломятся от самых разнообразных товаров и, что важно, преимущественно китайского производства. У нас принято считать, что китайские вещи низкого качества. Это не так. Большая их часть, действительно, рассчитана на массового, порой весьма непритязательного покупателя и стоит дешево. Однако здешняя промышленность выпускает и прекрасные изделия, соответствующие международным стандартам. Конечно, цена на них, как и на импорт, достаточно высока.

А о здешних рынках ярких, шумных, заваленных дешевой, экзотической, на мой европейский взгляд, продукцией, можно говорить бесконечно. Чего только ни привозят в город трудолюбивые китайские крестьяне! От обычного картофеля, традиционного риса и красного перца до ананасов, манго, кокосов, "китайского крыжовника" киви и еще многого, чему и названия-то не знаешь. Все красивое, свеженькое, даже живое: куры, кролики, голуби, лангусты, змеи, черепахи. И удивительные обитатели моря, хотя от города до него тысячи километров. Торгуют в основном женщины, а рядом с ними непременно копошатся маленькие дети. Приобщаются к делу...

Осваиваясь в Сиане, я не уставал поражаться, как интенсивно строится город. При этом специальной строительной техники почти не видно, особенно при возведении малоэтажных домов. Многое делается вручную это, как я понял, отчасти позволяет бороться с безработицей. По утрам на городских улицах можно увидеть сотни людей, устроившихся на тротуаре в тени деревьев в ожидании какой-нибудь работы. Это своеобразная биржа труда под открытым небом, в основном для приезжающих из ближних деревень.

Постепенно знакомясь со своим временным пристанищем, я открывал чудесные уголки этого необыкновенного города. Как и местных жителей, меня особенно привлекала его восточная и южная части и в первую очередь Озеро лотосов. Так называется большой живописный парк, часть которого занимает собственно озеро, усеянное царственными цветами. Местная публика, судя по всему, обожает кататься на лодках среди их изысканной красоты. А поодаль, среди цветов и деревьев читальни, спортивные площадки, зверинец. Когда-то на этом месте были ворота Запретного города столицы Танской династии и императорский пруд для выращивания лотосов. Напротив парка раскинулись корпуса Политехнического университета, в котором учился нынешний руководитель КНР Цзян Цзэминь. Сообщить мне об этом не упускал случая каждый мой собеседник.

Сиань славится своими памятники, особенно древней культуры. Недавно один из ветеранов китайской русистики профессор Минг Тао выпустил на русском языке книжку о самых ярких достопримечательностях Сианя и его окрестностей. А потом провел меня по этим местам.

Центр города окружен одной из самых грандиозных древних построек стеной эпохи Мин, совсем недавно отреставрированной. Над четырьмя воротами, соответственно частям света, возвышаются сторожевые башни. Еще несколько башен, поменьше, расположены по всему огромному периметру высокой стены, с которой открывается прекрасная панорама. От Южных ворот хорошо видны, например, Колокольная и Барабанная башни XIV века. Ярко освещенные по вечерам, они нарядным мазком врезаются в городской ландшафт. В самом центре города на 36 метров вздымается Колокольная башня (Чжунлоу). Некогда в ней висел колоссальный колокол, отбивавший время, отсюда и название. В 33-метровой Барабанной башне (Гулоу) для тех же целей был подвешен огромный барабан. Золотисто-красные ажурные этажи этой красавицы возвышаются над плоскими крышами мусульманской части города, населенной в основном выходцами из северо-западных районов Китая. В частности, уйгурами. Неподалеку разместились две знаменитые пагоды Большая, Даяньта, сооруженная в 652 году, и Малая, Сяояньта, 707 года. Именно здесь жил и переводил буддистские книги, привезенные им из Индии, знаменитый монах Сюань Цзан.

Но все это как бы прелюдия к одному из самых значительных памятников мировой культуры легендарному погребению времен Цинь Шихуана, открытому в 1974 году.

Находка китайских археологов представляет собой огромную, около 230 метров длины и свыше 60 метров ширины, шахту-гробницу, в которой плотными рядами стоят терракотовые фигуры воинов, боевые колесницы, запряженные четверкой лошадей, шеренги знаменосцев и генералов, здесь же расположен командный пункт императора. Когда-то статуи были раскрашены, о чем свидетельствуют следы живописи, каждый терракотовый воин, как человек, сохранил индивидуальные черты.

"Подземная армия", выстроенная в боевом порядке, очевидно, была призвана символизировать мощь государства, созданного Цинь Шихуаном. И хотя из четырех шахт вскрыта только одна и раскопано около 300 фигур (а всего их, как полагают ученые, несколько тысяч), зрелище это впечатляющее! Недалеко отсюда находится и могила самого грозного императора курган высотой более 30 метров и диаметром 700. Пока раскопки здесь не ведутся, но ученые уверены: здесь их ждут интересные открытия.

За четверть века с сианьскими воинами познакомились десятки тысяч туристов, в том числе руководители многих стран мира: Ж.Помпиду, Р.Ганди, Р.Рейган. С посещения достопримечательностей Сианя начал свой официальный визит в Китай в 1998 году и Билл Клинтон.

А часах в 7 езды на автомобиле на север от Сианя, в горах, находится знаменитый Шаолиньский монастырь, с которым связана история возникновения и развития знаменитых боевых искусств у-шу. В одном из монастырских дворов доселе сохранились деревянные скульптуры, изображающие бритоголовых монахов, застывших в разнообразных позах у-шу...

Но вернемся в Сиань, точнее в его Южный район, именуемый студенческим. Здесь сосредоточено большинство вузов города: нефтяной, геолого-разведочный, педагогический, иностранных языков, медицинский, юридический, автодорожный. Университеты это целые городки, в которых есть все для полноценной жизни и занятий. В них, как правило, много зелени, цветов, причудливых фонтанов и беседок. А оригинальная архитектура зданий и скульптуры-символы раскрывают профиль каждого вуза. Так, по мраморным изваяниям в Политехническом университете можно проследить историю великих китайских открытий. Например, изобретение бумаги, производство шелка, создание компаса, сейсмографа, пороха.

Сианьский университет иностранных языков, где я работал, самый крупный среди подобных вузов Китая. Оставив позади ультрасовременный комплекс телецентра, сворачиваем с широкого Южного проспекта на узкую непрезентабельную улочку, по обеим сторонам которой теснятся крохотные магазинчики и лавчонки, торгующие продуктами, одеждой и всякой всячиной, и неизменные закусочные под открытым небом, где можно дешево и быстро поесть. Эти закусочные, где колдуют над своим варевом, как правило, молодые мужчины, источают необыкновенно пряный аромат, сразу заставляющий подумать о еде. Неожиданно сплошная цепь торговых рядов обрывается и за невысокими металлическими воротами появляется широкая аллея огромных платанов, упирающаяся в строгое серое здание с высокими окнами учебный корпус университета, первые этажи которого занимает факультет русского языка.

Трудные времена пришлось пережить университету в период "культурной революции". Тогда все преподаватели и студенты были отправлены в горы, далеко от Сианя. Там они что-то строили, выращивали хлеб, овощи, пасли скот. Некоторые педагоги, пережившие то смутное время, и сейчас работают в вузе. Среди них профессор Лин специалист по русской литературе, прекрасно владеющая русским языком, ставший для нее по сути родным. В детстве Лин жила с родителями в России, в Хабаровском крае, там окончила школу, а когда семья вернулась на родину, девочке пришлось заново учить китайский язык. Но интерес к нашей стране и ее культуре не только не угас, но определил профессию.

Сейчас в университете занимается около трех тысяч студентов, в том числе и иностранцы, изучающие китайский язык, а рядом с китайскими преподавателями работает до полусотни иностранных специалистов. В эту "зарубежную колонию", для которой отведена специальная территория с двумя жилыми корпусами и столовой, попал и я.

Надо сказать, что все иностранные специалисты а они приезжают из Англии, Германии, США, Испании, Италии, Японии и даже Южно-Африканской Республики живут в абсолютно равных условиях, независимо от "ранга" страны и должности преподавателя. Некоторые работают здесь по многу лет, приезжают семьями, с детьми. Им предоставляются небольшие двух-трехкомнатные квартиры, а бытовые услуги включают даже велосипеды, хранящиеся в подъездах на первом этаже. Впрочем, одно отличие все же есть: молодых преподавателей селят, как правило, на верхних этажах четырехэтажных домов, что мне представляется разумным.

Иностранцы я это сразу ощутил чувствуют себя достаточно комфортно, а атмосфера, царящая среди них, самая дружелюбная. Мы вместе отмечали разные знаменательные даты и праздники. В другом конце университетского городка, отделенные стадионом, раскинулись дома китайских преподавателей. Так что с коллегами мы встречались не только на работе, но и на спортивных площадках. А спорт здесь любят, особенно настольный теннис, баскетбол и, конечно, футбол. У людей постарше очень популярна тайцзичуань уникальная система гимнастических упражнений (чего стоят одни названия: "Обезьяна, приносящая дары", "Хобот слона", "Удары молота"), уходящая корнями в глубь веков. Не только в университете, но и в городских скверах и на площадках возле жилых домов я часто видел группы людей, которые под специальную музыку выполняют эти оригинальные упражнения. Считается, что занятия тайцзичуань укрепляют физически и духовно, помогают бороться с недугами, повышают жизненный тонус. Один знакомый говорил мне, что эти занятия помогли ему даже вылечиться от онкологического заболевания. Возможно...

Русский факультет по числу студентов занимает второе после "англичан" место. И я, признаться, испытал чувство гордости, увидев, что скульптурную галерею выдающихся представителей мировой культуры открывает бюст А.С.Пушкина. Вообще отношение студентов и преподавателей к нашей стране, ее истории и культуре самое доброжелательное и заинтересованное. И не только в профессиональном, но и в чисто человеческом смысле. Помнится, в университетской столовой для иностранных специалистов работала молоденькая китаянка, приехавшая в город из сельской глубинки. Она не упускала случая узнать у меня, как звучат по-русски названия тех или иных предметов, а однажды спросила, не могу ли я помочь ей изучать русский язык, который ей очень нравится. Сейчас эта девушка студентка университета и мечтает о продолжении учебы в Москве.

Среди моих учениц была еще одна девушка, приехавшая в Сиань из далекого южного города Наньнинь. В университете ее называли Лена по традиции на время обучения ребята берут себе русские имена. Лена была победительницей национальной олимпиады школьников по русскому языку, любила нашу литературу. Откуда это у нее, я не знаю, но вот что она сама написала в одном из сочинений, которые мы практиковали довольно часто: "Мое увлечение русская литература... Когда я была маленькой девочкой, то смотрела по телевизору советские фильмы "Тихий Дон", "Судьба человека" и др. Телевизор был черно-белым. Поэтому, вспоминая русскую литературу, я представляла ее темной и угрюмой. А после того, как прочитала Пушкина и Лермонтова, я страстно полюбила русскую литературу за ее лиричность и тональность... Пятница стала моим любимым днем, потому что по пятницам у нас "История русской литературы" и "Анализ художественного текста". Просто наслаждение!". Лена поступила в аспирантуру и темой своей диссертации выбрала творчество поэтов "Серебрянного века".

Китайские студенты это, если можно так выразиться, особая статья. Я не встречал учащихся более трудолюбивых и дисциплинированных. Рано утром, еще до занятий, или вечером, когда заканчиваются спортивные игры, на стадионе и в небольших сквериках я то и дело натыкался на молодых людей, которые, держа перед собой книгу или тетрадь, вслух самозабвенно читали тексты на иностранном языке. Допоздна горел свет и в окнах факультетского корпуса это студенты готовили домашние задания, смотрели по телевизору фильмы и информационные программы на русском языке. Стараниями декана профессора Ван Янчжэня руководство университета нашло возможность установить спутниковую антенну и организовать трансляцию программ РТР. (Замечу к слову, что сам Янчжэнь защищал кандидатскую диссертацию в МГУ, не раз бывал на стажировке в Москве, постоянно поддерживает профессиональные и творческие связи с российскими коллегами, в том числе и по линии Китайской ассоциации преподавателей русского языка и литературы (КАПРЯЛ), вице-президентом которой он является).

Ни разу к своему удивлению не видел я юношей и девушек, прогуливающихся обнявшись, как водится чуть ли не во всем мире. И это не только дань консерватизму или традициям, не позволяющим демонстрировать свои отношения: существующие правила запрещают студентам вступать в брак. Нарушение сурово карается отчислением из университета.

Кстати, все студенты, независимо от того приезжие они или сианьцы, должны жить в общежитии на территории вуза. Общежития делятся на женские и мужские. Всякий раз в часы завтрака, обеда или ужина (а это время строго соблюдается) я с любопытством, которое так и не прошло, наблюдал за странным движением строя молодых людей с большими термосами в руках: это студенты отправлялись за кипяченой водой. В общежитии нельзя готовить еду (да и для этого нет условий) или кипятить чай. Поэтому студенты питаются в университетской столовой или в закусочных, в изобилии раскинувшихся неподалеку на торговой улице. С кружками и термосами студенты приходят и на занятия: из-за сухого климата здесь пьют много зеленого чая. Проигнорировав на первых порах эту традицию, я поплатился тем, что на целую неделю потерял голос...

В буднях Сианьского университета как в зеркале отражается сегодняшняя судьба китайского высшего образования. Сейчас оно переживает время реформ, смысл которых состоит в том, чтобы дать университетам большую самостоятельность. В частности, самим решать, как и каких готовить специалистов, в зависимости от социальных запросов. Особая статья плата за обучение. В большинстве случаев приходится раскошеливаться самим студентам на 45 тысяч юаней в год (примерно 540 долларов). Некоторые вузы живут за счет государственных средств. Специальные "студенческие" фонды создают частные компании и фирмы. Широко практикуется, например, оплата обучения потенциальными работодателями, которые предусмотрительно заботятся о будущих квалифицированных кадрах. Есть немало предпринимателей-меценатов, помогающих учебным заведениям. Так, в Сианьском университете иностранных языков из средств, предоставляемых одним из предпринимателей (кстати, выпускника русского факультета), выплачиваются повышенные стипендии особо успешным студентам. Вообще-то стипендии устанавливаются в зависимости от успехов в учебе и составляют в госуниверситетах от 100 до 200 юаней (1 доллар 8,3 юаня).

Сейчас в Китае более 1000 вузов и свыше 3 миллионов студентов (между прочим, в 19661969 годы, в разгар "культурной революции" в вузы не было принято ни одного человека). Много молодежи отправляет Китай на учебу в другие страны, в частности в Россию. Что касается русистов, то у Сианьского университета установились прочные связи с коллегами Института имени А.С.Пушкина, МГУ, вузов Москвы, Санкт-Петербурга и других городов. Мы вместе выпускаем учебные пособия, готовим преподавателей, обмениваемся студентами и аспирантами. Словом, в том внимании, которое уделяет сегодня Китай подготовке специалистов с высшим образованием, видится залог динамичного продвижения страны по пути прогресса.

Улетая из Китая и прощаясь в аэропорту с китайским коллегой, я протянул ему неистраченные 30 юаней. "Оставьте их у себя, сказал он. Увидите, пройдет немного времени, и юань станет дороже американского доллара". Кто знает, может, он и прав.