← Назад

Бронирования

← Назад

Куда поехать

← Назад

Визы

← Назад

Полезное

← Назад

Обмен опытом

← Назад

Популярные страны

← Назад

Европа

← Назад

Азия

← Назад

Америка

← Назад

Африка

← Назад

Австралия и Океания

В поисках бессмертия: три тысячелетия искусства в стране пирамид.

6 декабря 1912 года руководителя германской экспедиции в городе Ахетатоне Людвига Борхардта внезапно попросили срочно прийти в небольшое помещение, которое когда-то было частью обширной мастерской "хвалимого благим богом начальника работ скульптора Тутмоса". В двадцати сантиметрах от восточной стены комнаты из кирпичной пыли проступала часть скульптуры - кусок окрашенного в телесный цвет затылка с изображением спускавшихся вдоль шеи красных лент. Были отложены все инструменты, и дальнейшую работу делали только руками. Вот показался и синий головной убор. Стало ясно, что это бюст царицы в натуральную величину. Наконец, он был поднят - не только почти целый, но и совершенно поразительный по красоте! Перед исследователями, преодолев пространство в три тысячи триста лет, предстала "умиротворяющая... голосом сладостным, своими руками прекрасными с систрами" царица Нефертити. Когда, уже после полуночи, Борхардт заполнял дневник этого исключительного дня и дошел до бюста царицы, он смог записать только следующее: "Описывать бесцельно - смотреть!". Публикуя этот шедевр спустя одиннадцать лет, Борхардт говорит: "Я и сегодня мог бы написать снова то же самое, потому что я убежден, что мои слова не могут передать впечатление от этого памятника".

Египетское искусство необычайно по силе своего эмоционального воздействия. Время, категория столь условная в древности, отступает и сегодня в момент соприкосновения с творением художника, предназначенным для вечного существования. Не важно, что это - гигантские, вонзающиеся в лазуритовое небо колоннады храма Амона-Ра в Луксоре или полная грации и изящества статуэтка жрицы Раннаи из ГМИИ им. А.С. Пушкина, приносящая в стужу зимнего московского дня идеал красоты с берегов Нила.

Испещренные иероглифами грандиозные храмы и надгробные памятники Древнего Египта приводят в изумление современного человека, которому не так просто понять их значение и смысл, зачастую непонимаемый даже древними греками, стоящими по времени гораздо ближе египтянам, но, несмотря на это, считавших великие пирамиды Гизы всего лишь нелепой и гнетущей демонстрацией царского тщеславия. На самом деле памятники не только воскрешают для нас былое величие; это своеобразное воплощение образа мыслей и действий - столь странного и в то же время столь близкого нам.

То, что не вмещается в рамки человеческого сознания, передаваемо через несколько различных взаимодополняющих понятий, которые лишь в совокупности могут отражать истинную суть явления. Непостижимое, глубокое, усеянное золотыми звездами небо - это и бесконечный океан, и крыша, и божественная небесная корова и тело богини Нут, склонившейся над своим супругом Гебом - божеством земли. При этом любой традиционный символ оправдан и все они вместе, несмотря на кажущееся несходство, дают ключ, возможность приобщения к миру богов. Различие подходов выражается в дуализме мышления, сводящему целое к единству и борьбе двух начал, которые отражаются в двойственном характере царской власти, в противостоянии Кемет - черной, дающей жизнь людям и всходам земли Египта и Дешрет - красных песков пустыни, убивающих своей безысходностью: солнце умирает и рождается на их бескрайнем горизонте, их бесконечность - прибежище смерти и, одновременно, невидимого возрождения. Извечный, населенный загадочными, погруженными в сон существами, океан Нун, окружавший в момент сотворения вселенной изначальный холм земли Бен-бен - место рождения солнечного божества, на земле принимает форму морей, наполняет небесный свод, разливается паводком Хапи - Нила, питает русло реки в загробном царстве, по которому каждой ночью странствует с запада на восток бог солнца Ра, повергая зло, подчиняясь нехех - бесконечному круговращению жизни.

Между предметом и его определением есть нерушимая взаимосвязь. Таким образом, слово воплощает предметы и явления; меду нечер - "божественные слова" - иероглифическая система письма, созданная богом Тотом, составленная из картинок, срисованных с натуры, - представляли собой отражение реальности. Изображение живого существа, непременно сопровождающееся его именем, становится как бы сдвоенным. Желание заключить реальность в рамки устойчивых вербальных и графических символов, дабы сохранить ее с помощью одной из высших форм волшебства, - вот основная черта древнеегипетской культуры.

Типология символики древнеегипетского искусства очень обширна: это символизм формы и размера, месторасположения и материала, цвета и числа, иероглифического значения и жеста. Интерпретировать зачастую амбивалентный символ, стараясь добиться максимально верного результата - задача первостепенной важности и колоссальной сложности. Подчас графический символ имеет живую, антропоморфную форму: так, имеющий руки символ жизни анх несет священное опахало за царем, а столб джед, олицетворяющий бога Осириса и несущий в себе значение стабильности и прочности, снабжен глазами и поддерживает в ладонях диск солнца.

Стремясь к постижению вечности, египетское искусство не останавливается на преходящем. Мастер показывает не изменение образа, а его совершенную форму, сохраняет не саму реальность, а ее идеализированное отражение. Принцип изображения ка и хемсут- духовных двойников всего сущего лежал в основе искусства на протяжении всех эпох существования древнеегипетской цивилизации - Раннего (30-28 вв. до н.э.), Древнего (28-23 вв. до н.э.), Среднего (21-18 вв. до н.э.) и Нового (16-11 вв. до н.э.) царств.

Подчиняясь идее поддержки, обожествления и могущества царской власти, художник символически трактовал образ царя как "быка топочущего", парящего в небесах сокола, представлял "живого бога" в виде статуи сфинкса, которого египтяне называли шесепанх - "образ живой". Хор, родоначальник фараонов и покровитель царской власти в образе сокола, сидит на спинке трона знаменитой статуи царя Хафра из Гизы (26 в. до н.э.) и простирает крылья, защищая голову своего воплощения. Сбоку трона традиционно изображен знак шема тауи - переплетенные стебли лотоса и папируса, символизирующие объединенный Верхний и Нижний Египет. Сам трон был эмблемой богини Исиды: тем самым каждый воплощенный в камне царь еще раз уподобляется Хору - божественному младенцу, сидящему на коленях своей предвечной матери-богини. Умерший царь, изображаемый в виде мумии, отождествляется с Осирисом - отцом Хора, супругом Исиды. Антропоморфный саркофаг фараона, начиная с 17 в. до н.э. покрывается орнаментом риши - изображениями перьев крылатых богинь-охранительниц умершего Исиды и Нефтиды; одновременно перья приближали саркофаг к ба - "душе" самого умершего, изображаемой в виде птицы. Вырастающая из песков пустыни пирамида или тайная скальная усыпальница становилась последним приютом властителя.

Сакрализация культуры была настолько велика, что многие священные сюжеты можно встретить как внутри храма или гробницы, так и просто в бытовой сцене: в виде рождающегося из цветка лотоса солнца выполнена как посмертная золотая подвеска Рамсеса II, так и простое медное зеркальце жены ремесленника из Дейр эль-Мединэ. В усыпальнице принцессы Сат-Хатхор-Иунет эпохи Среднего царства было обнаружено зеркало с ручкой в виде головы Хатхор, так как именно эта богиня покровительствовала красоте, радости, веселью, а также "ведала всеми тайнами женского сердца".

Символической моделью космоса, "домом бога" на земле был храм. Эта модель не просто отражала все основные аспекты микрокосма, но была действующим организмом, поддерживающим Маат - великий принцип вселенской гармонии, олицетворенный в образе крылатой богини - дочери солнца и ее атрибута - страусового пера. Ко времени Нового царства складывается каноническая система построения храмового комплекса.

Храмовая территория окружалась специальной низкой стеной теменос, сложенной из кирпича-сырца. Сам храм, воздвигнутый из камня, состоял из нескольких сдвоенных башен - пилонов, открытых (перистильных) и крытых (гипостильных) колонных дворов и залов, построенных на единой прямой, завершающейся святилищем. Крыша храма, являвшаяся небом этого микрокосма, традиционно украшалась золотыми звездами и фигурами летящих коршунов, сжимающих в лапах кольца шен - символы вечности. Полы, соответственно, рассматривались как предвечный холм земли. Грандиозные колоннады дворов и залов имитировали первозданные заросли тростников, в которых родилось когда-то солнечное божество. Русский путешественник А.С.Норов восхищался созданным в 14-13 вв. до н.э. гипостильным залом храма Амона в Карнаке с его "необъятным множеством столпов, которых создание превышает силы народа, самого могущественного... Все виденные вами досель здания, хотя б вы обтекли весь земной шар, игрушки перед этим столпотворением! Этот лес колонн, величины невообразимой и где же? Внутри здания, повергает вас в глубокую задумчивость..." Архитектура была на всем протяжении существования древнеегипетской цивилизации ведущим видом искусства, составляющим со скульптурой, рельефом и росписью нерасторжимое единство.

Все элементы храма так или иначе были символически связаны с элементами гармоничного устройства вселенной. Входной пилон символизировал ахет - "горизонт небес", между холмами которого "восходит Ра". В храме Хора в Эдфу, воздвигнутом при Птолемеях, башни пилона назывались "Исида и Нефтида, поднимающие бога солнца, что сияет на горизонте". На дверном карнизе пилона изображался крылатый солнечный диск - воплощение Хора Бехдетского, божества, повергнувшего восставших врагов Ра. Длинный путь процессии жрецов имитировал движение солнечной ладьи от пилона, часто ориентированного на восток через дворы и залы на запад, где в темноте скрывалось святая святых.

Обелиски, находящиеся с двух сторон от входа в храм также имели солярную символику; их иногда посвящали утреннему и вечернему проявлениям солнца и покрывали золотом и электроном. "И ты, кто после многих лет увидит эти памятники, - говорит своей надписи о воздвижении обелисков царица Хатшепсут в 16 в. до н.э., - и будет говорить о том, что я совершила, ты скажешь: "Мы не знаем, как могли они сделать это; как могли они насыпать целую гору золота, словно это обычное дело..." Чтобы позолотить обелиски, я черпала золото мерами... Когда ты услышишь об этом, не говори, будто это похвальба, а скажи: как похоже это на Ее Величество Хатшепсут, как достойно отца ее, бога Амона!"

Воздвигая и расширяя храмы, фараон не только поддерживал Маат, но и способствовал процветанию страны, обретал блага, даруемые богом в обмен на посвященные ему монументы. "Сын мой возлюбленный, Хор, воссиявший в Фивах, - обращается бог Амон к Тутмосу III в тексте знаменитой стелы Гимна победы из Карнака,- да живешь ты вечно, исполняющий желания мои. Трудами своими ты воздвиг мне навеки обитель обширнее прежней, великие врата... Празднует великолепие ее Амон-Ра. Памятники, тобой возведенные, по воле моей, грандиознее сооруженных доныне царями. Ты удоволил меня, и я возвел тебя на престол Хора на миллионы лет, и ты будешь вечно править живыми!"

Египетское искусство, отказавшись от перспективы, подчинило реальность символизму размера. Так, побивающий на рельефах врагов, царь всегда изображался в десятки раз выше своих подчиненных, а простой смертный в почтении склонялся перед двадцатиметровыми колоссами Рамсеса II у входа в его скальный храм в Абу-Симбеле. В некоторых случаях для увеличения размера изображаемого объекта имеется конкретный религиозный подтекст. "Я знаю эти Поля Тростника, принадлежащие Ра, - говорит умерший о рае в 109 главе Книги Мертвых, - высота пшеницы там - пять локтей, ее колос в два локтя и ее стебель в три локтя... Духи ростом в девять локтей каждый жнут ее..." В знаменитой великолепными стенными росписями гробнице Сеннеджема в Фивах умерший и его жена Ийнеферти изображены жнущими хлеба плодородного рая высотой с них самих. Грандиозность часто была спутницей божественности. Так, Аменхотеп III сообщал о своих постройках в храме Амона в Луксоре: "Его пилоны достигают небес, его флагштоки тянутся к звездам. Когда люди видят это, они воздают хвалы Его Величеству".

Египтяне представляли свою страну центром мира, который развивался по двум основным направлениям: восток - запад, по которому идет путь солнечной ладьи и юг - север, направление течения вод Нила. От местоположения храмового комплекса или мастерской, где был изготовлен амулет, зависело очень многое. Египтяне придавали особое значение нескольким особым регионам своей страны. Так, в эпоху Древнего царства царские погребальные процессии обязательно посещали наиболее крупные религиозные центры Дельты - Саис и Гелиополь.

С ростом популярности культа Осириса в Среднем царстве погребальное путешествие к "обители божества" стало совершаться в город Абидос, имевший эпитет Та ур - "Великая земля". Здесь многие египетские цари строили великолепные храмы, проводилось ежегодное празднество, частные лица приезжали сюда на поклонение богу; путешествие умершего на ладье в Абидос часто изображалось на стенах гробниц Нового царства. Эсна, место почитания бога-творца Хнума, называлось "Божественный зал, вершина, поднявшаяся из Нуна". Бог Нила Хапи обитал в пещерах около первого порога - легендарного места, откуда начинался паводок; многие другие божества также связывались с конкретными географическими местами. В эпоху Среднего царства появляются изобразительные источники, рассказывающие и о топографии загробного мира. Они были дополнены в Новом царстве знаменитыми текстами Книги Мертвых, Амдуат, Книги Врат, Книги Дыхания, Книги Дня и Ночи, Книги Пещер, ставшими еще более известными, благодаря прекрасным виньеткам, сопровождающим текст на папирусе и изысканным расписанным рельефам, дополняющим иероглифические знаки на стенах царских гробниц в Долинах царей и цариц в Фивах.

Неоспорима значимость самого материала, используемого в работе египетским художником. Золото, "плоть богов", было посвящено солнцу и богиням Исиде и Хатхор - "золотой". Биа-эн-пет, "металл небес" - метеоритное железо наделялось особо сакральными функциями; именно из железа выполнялись инструменты для церемонии отверзания уст, основное значение которой состояло в уподоблении умершего божеству. Излюбленный египетскими ювелирами лазурит, привозимый из далекого Бадахшана, почитался как волосы богов; бирюза, добывавшаяся на Синае, посвящалась Хатхор как госпоже этого места. Плодородный нильский ил шел на изготовление кирпича-сырца, но, одновременно, именно из ила бог-гончар Хнум создает человека и его Ка, а, оседая на полях, он дает жизнь зерну, становясь телом богини Исиды, оплодотворенной водами Осириса-Нила.

Подобно материалу, огромное значение придавалось цвету. Дешер, красный, цвет огня и крови принадлежал Сетху, убийце Осириса. Этим цветом выписывал писец имена опасных духов и отмечал несчастливые дни в календаре. Хесбедж, голубой, подобие бесконечного неба и вод океана Нуна, напоминал о разливах Нила и был посвящен богу мудрости Тоту. Хенет, желтый, цвет солнца и нетленного золота использовался художником для фигур богов в росписях гробниц. Уадж, зеленый, символизировал саму жизнь, бессмертие; зеленым цветом в знак этого были выписаны иероглифы Текстов пирамид - религиозных изречений, покрывающих стены погребальных камер усыпальниц царей V и VI династий Древнего царства. Хедж, белый, почитался как элемент ритуальной чистоты, был цветом хеджет - белой короны Верхнего Египта. И, наконец, кем, черный, наряду с зеленым, цвет кожи Осириса, воплощение плодородия и нескончаемой щедрости египетской земли.

"Искусство не знает предела... Разве может художник достичь вершин мастерства?", - спрашивал в своем знаменитом Поучении мудрец Птаххотеп в 25 в. до н.э. Сегодня, спустя тысячелетия, перед воплощенной в золоте божественной улыбкой юного Тутанхамона и простым остраконом с изображением акробатки мы даем утвердительный ответ.

Остановившись в восхищении перед произведениями древнеегипетского искусства, стоит задуматься о гении художников, их сотворивших. Время пощадило многие имена и нельзя не вспомнить Имхотепа, архитектора пирамиды Джосера в Саккара, Хемиуна, воздвигшего великий "Горизонт Хуфу" в Гизе, Сененмута, строителя террасного храма Хатшепсут в Дейр эль-Бахри, Аменхотепа сына Хапу, творца храма Амона в Луксоре и колоссов "Мемнона" - Аменхотепа III, Пенра, под руководством которого вознеслись ввысь колоссы Рамессеума. Некоторые из них, подобно Имхотепу, были обожествлены после смерти, другие завершили свои дни в полном забвении. Но все они живы в своих бессмертных творениях, победивших века. "Я искал то, что было полезно, - говорит в своей гробничной надписи Инени, основатель канона египетского храма Нового царства, - голова моя бодрствовала, ища полезного... Это были работы, подобных которым не производилось со времен предков. То, что мне было суждено сотворить, было велико. Я искал для потомков, это было мастерством моего сердца. Я буду хвалим за знание мое в грядущие годы теми, которые будут следовать тому, что я совершил".

Смотрите также

Спецпредложения авиакомпаний

26.03 Россия Казань - Хургада от 10 078 руб
26.03 Уральские авиалинии Хургада - Екатеринбург от 6 135 руб
26.03 Россия Хургада - Уфа от 7 167 руб
22.03 EgyptAir Москва - Каир от 24 681 руб
14.03 Уральские авиалинии Минеральные Воды - Шарм-эль-Шейх от 6 920 руб
14.03 Ред Вингс (Red Wings Airlines) Хургада - Казань от 6 920 руб
04.03 Etihad Москва - Каир от 29 828 руб
03.03 Jazeera Airways Москва - Каир от 23 716 руб
Анонс самых интересных материалов

Какие продукты и почему отбирают у туристов?

Как выбрать пляжный курорт в России: путеводитель, советы

8 правил выживания в постсоветском отеле

Страны безвизового или упрощённого въезда для граждан РФ

Таможенные правила ввоза алкоголя

Таможенные правила России

Виза в США - так ли это страшно?

Документы для биометрического паспорта

Как декларировать деньги в аэропорту и на других пограничных пунктах