Глупый в гору не пойдет

Со стороны это напоминает массовое помешательство:

Сотни людей карабкаются к вершине горы пророка Моисея

Они идут в кромешной тьме, подсвечивая путь над пропастью карманными фонариками. Идут немцы, англичане, французы, итальянцы... Японцы идут. А с недавних пор на крутой тропе можно услышать и русскую речь. И так каждую ночь, с перерывом на два выходных. Воистину, чудны дела Твои, Господи.

Сначала надо прилететь в египетский городок Шарм-эль-Шейх, расположенный на южном краю Синайского полуострова. Лететь, увы, скорее всего придется чартером, потому что регулярных рейсов из России сюда нет, а добираться с пересадкой через Каир не всякий захочет. Чартеры же - это, как знает любой опытный путешественник, отдельная песня с очень грустным припевом, особенно когда речь идет о праздничных днях (например, в начале мая или на Новый год). Что поделаешь, у всего хорошего есть своя цена. Видимо, у замечательного курорта Шарм-эль-Шейха эта цена - муки чартерного полета.

Во всем остальном здесь хорошо. Приличные отели. Сказочной красоты пляжи и самое прозрачное на земле море. Просто рай для аквалангистов и любителей плавать с маской. Довольно широкий набор экскурсий и развлечений. Но если прогулки на кораблике со стеклянным дном, сафари и кормление акул вам предложат и в других местах планеты, то одна местная экскурсия вполне может считаться абсолютным эксклюзивом. Таких больше нет нигде.

В рекламных буклетах и листовках поездка незатейливо зовется "восхождением на Гору Моисея с посещением монастыря Святой Екатерины", однако это так же раскрывает суть дела, как пересказ романа "Война и мир" в сухой газетной заметке. Достаточно сказать, что в монастыре вам покажут чудесный, в огне не сгорающий куст, ту самую Неопалимую Купину, в пламени которой Господь обратился к Моисею. Согласитесь, уже одно это может заставить любого нормального человека забыть о развлечениях и отправиться в непростое путешествие к библейским святыням. Впрочем, покажут и еще много удивительного. Было бы желание смотреть.

Конечно, современные туристы, пересекающие синайскую пустыню в комфортабельном автобусе с кондиционерами, мало похожи на пилигримов, которые когда-то брели к святым местам под палящими лучами солнца исключительно из религиозного усердия. Однако и на нашу долю выпадают пусть небольшие, но испытания, и к ним надо быть готовыми. Особенно если мы решили не только посетить древнейший монастырь, но и совершить восхождение на самую знаменитую вершину Синайского полуострова.

Пешком или верхом - вот в чем вопрос

Предупреждение первое: надо приготовиться к тому, что этой ночью поспать если и удастся, то часа два, не более. Как раз столько, сколько займет путь на автобусе от курорта до центра Синайского полуострова. Выезд из отеля происходит аккурат в тот самый час, когда ваши менее пытливые товарищи по отдыху готовятся отойти ко сну после утомительных пляжных утех. Вам же в холле отеля менеджер вручает коробку с завтраком и смотрит при этом очень загадочно. Кажется, в его взгляде сквозит: "А понимаешь ли ты сам, куда собрался и что тебя ждет?" Но отступать поздно, деньги ($100 за двоих) уже заплачены, мосты сожжены, вперед.

Около часа экскурсионный автобус собирает по разным отелям группу свежеиспеченных пилигримов. Незадолго до полуночи, когда все в сборе, наш жизнерадостный гид говорит, что в группе есть англичане, немцы, итальянцы и русские - всего двадцать человек, и что девиз нашей группы "Sun and fun" (что означает "солнце и веселье"). Услышав этот девиз, надо срочно подтягиваться "до кучи", чтобы не потеряться.

- А зовут меня Хани, - представился гид. - Это популярное у нас в Египте имя, а вовсе не "медок", как значит перевод с английского.

Этот Медок оказался не лыком шит: он пять раз в неделю вместе с туристами совершает восхождение на гору пророка Моисея. А высота этой горы, между прочим, 2285 метров над уровнем моря.

- Я мог бы подниматься на вершину и семь раз в неделю, да вот беда, по пятницам и воскресеньям экскурсий не бывает.

Когда в три часа ночи мы подъехали к стенам монастыря, стояла кромешная тьма. Хани раздал нам фонарики и спросил:

- Ну что, друзья-христиане, подниматься будем босыми, как Моисей, или пойдем в обуви?

Христиане неуверенно посмотрели на свои ноги, обутые в кроссовки, а затем посветили фонариками вокруг. Острые камни, острые зубцы скал. Б-р-р-р. Шутка была по достоинству оценена.

Едва мы тронулись в путь, как в нос ударил крепкий запах навоза.

- Похоже, здесь поблизости ферма, - высказал предположение кто-то из спутников. Как бы не наступить на "мину".

- А вот и ферма! - радостно подтвердил Хани, лучом фонарика выхватив из тьмы горбы и морды верблюдов, лежавших на поляне сразу за монастырскими стенами. Корабли пустыни громко заревели. - Кто хочет, может, не убивая ног, добраться верхом почти до самой вершины. Стоит недорого - всего $10.

Мы дружно осветили верблюдов своими фонариками, и увидели, как бедуины помогают парочке пожилых немцев взобраться на укрытые коврами горбы. Из нашей компании никто не решился последовать их примеру.

Через минуту верблюды с немецкими седоками, ведомые бедуином, плавным, размашистым шагом пошли в гору. Мы потянулись следом.

- Между прочим, - сказал Хани, - это бедуины из племени джабалия. Они потомки тех самых рабов, которых император Юстиниан в шестом веке нашей эры велел привезти из Александрии и поручил им охранять и обслуживать монастырь Святой Екатерины. Они мусульмане, но считают себя немножко греками и даже поклоняются некоторым христианским святым. Так же, как и христиане, они убеждены, что если поднимутся на гору Моисея и помолятся там на восходе солнца, Творец простит им все грехи. Однако и на этот раз наш жизнерадостный гид остался верен себе, закончив шуткой:

- Вы думаете, они каждый день поднимаются на Святой Пик только ради денег? Нет! Просто потому, что у них много грехов.

Вокруг было темно, как в чулане. Подсвечивая тропу фонариками, мы гуськом шли вверх. Тропа, как и положено, извивалась по склону серпантином - в этом любой мог убедиться, посмотрев назад или вперед: сотни огоньков змейками светились в ночи, придавая нам уверенности. Мы явно были не одни на этой тропе.

А на небосклоне среди звезд широко разлегся Млечный Путь, низкий и густой, как сметана.

- Очень красиво, - с готовностью подтвердил Хани. - Но на ходу лучше смотреть не на звезды, а под ноги. И идти надо не по краю тропинки, а прижимаясь к скале. Завтра утром, когда будете возвращаться назад, вы сами поймете, почему. А пока слушайтесь меня.

Sun and fun! - громко прокричал он девиз группы и бросился собирать отставших. - Надо спешить! Иначе японцы опять займут на вершине лучшие места.

Греет не солнце, а вера

Мы двинулись дальше, пропуская вперед седоков на верблюдах и их проводников, которые тоже, видимо, хотели опередить японцев. Подъем между тем становился все круче. Дыхание сделалось тяжелым. Неужели мне не подняться на этот пик? Я несколько замедлила свой шаг, и тут же, как в сказке, свет фонаря выхватил верблюда, лежащего прямо поперек тропинки, а голос из темноты на ломаном русском языке (но как они узнают национальность, да еще в ночи?) услужливо произнес:

"Верблюд, мадам. Очень дешево. Садитесь, мадам".

Соблазн был велик, но этот путь следовало пройти пешком. Обязательно пешком. Иначе терялась половина смысла. Я молча обошла искушение. Молча, потому что произнести хотя бы одно слово не было никаких сил. И тут темнота растворилась, впереди послышались голоса, и в ночи возник оазис в виде убогой бедуинской лавчонки. В свете керосиновой лампы я разглядела пластиковые бутылки с водой, термосы с горячим чаем, бутерброды, булочки, шоколад. На камнях были расстелены ковры. Но отдохнуть не удалось. Наш Медок был тут как тут.

Хитрые бедуины! - раздался из темноты его голос. - Они знают, что в первый раз европейцев покидают силы именно в этом месте. Если сейчас вы расслабитесь, наедитесь и напьетесь, то подняться наверх сможете только верхом на верблюде. На их верблюде! Выпейте немного минеральной воды и продолжайте путь. Через пять минут идти будет легче.

Так и случилось. Открылось второе дыхание, потом третье. Через час, у очередной лавчонки (всего их на подъеме пять или шесть), Хани позволил минут пятнадцать отдохнуть и перекусить. К этому времени мы поднялись уже так высоко, что ярко освещенный монастырь превратился в небольшое светлое пятнышко, слабо мерцавшее далеко внизу. Так далеко, что стало страшно. Неужели весь этот путь пройден своими ногами и за какие-то два часа!

У последнего бедуинского привала пешие путешественники делают короткую остановку перед самым сложным подъемом, а седоки сползают на землю с верблюжьих горбов, чтобы дальнейший путь к вершине пройти своими ногами. Тропинка, ведущая на пик, становится такой крутой, что верблюду здесь не пройти. Слава Богу, есть валуны, аккуратно уложенные монашескими руками в виде ступеней. Но по ним уже не идешь, а ползешь, карабкаешься, помогая себе руками.

Чем ближе к вершине, тем резче и холодней ветер. Температура воздуха не более +5 градусов.

Бедный Моисей, - вздыхает рядом рыжая ирландская девочка-подросток. - Он взошел сюда босой, когда еще не было ни монахов, ни ступеней, ни палаток с горячим кофе. Он настоящий герой.

Начинает светать. Воздух становится прозрачным и сиреневым. До вершины остается совсем немного. Мобилизуя остатки сил и воли, я делаю последние шаги. Из-за виднеющегося впереди огромного валуна раздается какое-то непонятное монотонное гудение. Что это? Еще несколько метров. Ура! Вот она - вершина. 5.15 утра. Небо на востоке светлеет с каждой минутой. Гудение усиливается. Это японцы, которые, конечно, пришли первыми и заняли самые безветренные места, теперь громко молятся, воздевая руки к небу.

На вершине тоже есть лавка бедуинов, но здесь самым ходовым товаром являются одеяла и поролоновые матрасы, которые, взяв напрокат (стоит это пять фунтов), подстилают прежде чем сесть на ледяные скалы. Холод перед рассветом ну просто убийственный, а ветер пронизывает насквозь.

Наконец из-за горы показывается краешек солнца. И общий вздох проносится по скале:

- Господи! Спасибо, что Ты дал нам новый день!

Сотни людей, кто как устроившись на валунах, облепили всю вершину. Они неотрывно смотрят на восходящее солнце и шепчут что-то свое. Забыты тяготы пути. Никто не обращает внимания на лютый холод. Да, ради этого стоило карабкаться по скалам.

Любое восхождение - доблесть. Но восхождение сюда, на Святую Гору, это еще и ни с чем не сравнимая благодать, это как побывать на службе в самом знаменитом храме. Мы на той самой горе, которая называлась Хариву, где Моисей получил скрижали веры и десять заповедей. Раскаленный солнечный диск торжественно всплывает над горизонтом, скалы окрашиваются в красный, а потом в розовый цвет, и почти сразу становится тепло.

Теперь мы поняли, почему восхождение происходит ночью. Конечно, увидеть восход - это сильно. И избежать дневного зноя - это желание тоже объяснимо. Но, мне кажется, есть у хитрых египтян и другой мотив: мало кто полезет на скалы средь бела дня, уж больно устрашающей выглядит знаменитая гора. Я бы никогда не рискнула. А так, в темноте, не видя ни страшных пропастей (вот почему Хани просил держаться ближе к скале), ни крутых склонов, все - и старые, и молодые - потихонечку добредают до цели.

Вниз по ступеням, ведущим вверх

Но пора спускаться вниз. Нас еще ждет экскурсия по самому старому на земле монастырю.

Sun and fun! - кричит гид, собирая группу. - Пора в дорогу. Если кто-то отстанет, встречаемся в 8.00 у монастырской стены, у входа, похожего на мышиную норку. Вы его ни с чем не перепутаете, потому что вход этот единственный.

Хани говорит, что спускаться можно двумя путями: по уже хоженой тропе, (это займет около двух часов) или по более короткой дороге - по ступеням, вырубленным монахами в скалах (здесь можно обернуться всего за час-полтора). Этих ступеней 3750. Конечно, мы выбираем более короткий маршрут.

И что же? Ступенями оказались сложенные друг на друга и хорошо укрепленные большие валуны. Спуск по такой "лестнице" - это тоже серьезное испытание, хотя, конечно, при ясном дне да еще под горку идти гораздо легче. К семи часам утра солнышко стало припекать так, что пришлось снять куртки и свитера.

В глубоком ущелье на полпути к монастырю мы наткнулись на старинный монашеский скит, с начертанным на его стенах плохо различимым греческим текстом и датой - 1890 год. У скита произрастали хилая полынь, колючки и удивительно большое для пустыни фиговое дерево с редкими листьями и плодами. Здесь же, на тропинке заметили козий помет. Напрягши память, вспомнили, что именно в этих местах Моисей в течение 40 лет пас коз своего тестя Иофора и очищал душу уединением в тиши пустыни. Это означает, что где-то рядом должен быть источник, у которого поили свое стадо семь Иофоровых дочерей. А там недалеко и до "горящего куста" (так называет Неопалимую Купину наш гид), в пламени которого Бог явился Моисею и приказал привести из Египта детей Израилевых к горе Хориву. В коленях уже ощущалась дрожь, а ноги опять стали свинцовыми. Что поделаешь, любое паломничество требует усилий - и тела, и души. Наконец ступени закончились, и мы вышли к монастырю. В свете раннего тихого утра монастырь с его старыми тополями и оливковым садом уже казался нам не грозной крепостью, а теплой и родной обителью.

В восемь утра, заскрипев, распахнулась монастырская дверь, и наш гид завершил свой исторический экскурс такими словами:

Не ощипывайте куст! В монастыре две главные святыни - мощи Святой Екатерины и Горящий Куст. Никому не придет в голову взять с собой на память кусочек мощей. Почему же тогда туристы позволяют себе обрывать листья со священного куста? Ведь если каждый унесет по листочку, от святыни попросту ничего не останется.

Пройдя сквозь толстую монастырскую стену, мы разбрелись по монастырю. А мне не терпелось поскорее преклониться перед Неопалимой Купиной.

Где же эта знаменитая Купина? Интуитивно я пошла следом за группой японцев и не ошиблась: японцы всегда бывают впереди всех. Большой, раскидистый куст рос как будто на пьедестале. Его нижние, свисающие на расстояние вытянутой руки, ветви были сплошь голыми, что говорило о том, что паломники тайком обрывают-таки заветные листочки на память.

Присмотревшись, я поняла, что куст растет вовсе не на пьедестале, как показалось вначале. Просто он огорожен высокой, в человеческий рост, стеной, укрывающей его корни и ветви от святотатцев. Строгий монах по-английски вразумлял притихших японцев:

Куст этот - единственный в своем роде. Другого такого нет на всем Синайском полуострове. Он похож на терновник, но все-таки это не терновник. К тому же еще никогда и никому не удалось взять от него отростки и пересадить их в другом месте. Они просто не приживаются.

Потом мы зашли в часовню, где хранятся мощи Святой Екатерины, и в другую часовню - Святого Трифона, где громоздится внушительная гора черепов - это останки всех монахов, служивших в монастыре за 14 веков. Тоже внушительное зрелище, ничего не скажешь. Трепет вызывает внутреннее убранство храма и иконостас.

Но вот мы слышим призывный голос нашего гида. "Sun and fun!" -кричит он, собирая нас всех к автобусу. Значит, уже пора возвращаться в отель.

Никто и не думает сожалеть о бессонной ночи или тяжелой тропе на вершину. Мы счастливы. Нам довелось увидеть и испытать то, что неведомо лежебокам, которые предпочли пляж. Кстати, и пляж от нас сегодня не уйдет. Уже в два часа пополудни мы снова дома, то есть в отеле. А ночное приключение останется в памяти на всю жизнь.

Как готовиться к восхождению

Первым делом надо позаботиться об обуви. Оптимальный вариант - кроссовки или теннисные туфли. Обязательно - хлопчатобумажные носки. Впрочем, опытные любители пеших экскурсий считают, что уберечь ноги от мозолей можно, надев две пары носков - сначала тонкие синтетические, а затем хлопковые махровые.

И уж, конечно, совершенно противопоказана обувь на каблуке или шлепанцы. Правда, я должна заметить, что вершину вместе с нами покорили девушка в босоножках на высоких каблуках и парень в шлепанцах. Как им это удалось - ума не приложу. Они были из России. Вот уж, воистину, что русскому здорово, то немцу смерть.

Следует также запастись теплым свитером и ветровкой, так как даже в разгар лета на вершине в предрассветный час бывает холодно.

Вода? Можно взять с собой бутылочку, но можно и не брать, поскольку на протяжении всего маршрута попадаются лавки, которые не дадут умереть от жажды и голода.

Кое-что о монастыре Святой Екатерины

В 1966 году православный мир отметил 1400 лет существования монастыря. Все это время, ни на день не прерывая своей деятельности, он живет размеренной, независимой от внешнего мира жизнью в соответствии с законами православной церкви. Обитатели монастыря принадлежат к Синайскому монашескому ордену, который на протяжении всей своей истории пользуется покровительством меняющихся властей, независимо от их религиозной принадлежности.

Так, в VII веке монахи получили охранную грамоту и покровительство от пророка Мухаммеда. Koпия этой грамоты хранится в галерее икон. Поэтому, когда спустя 16 лет полуостров был завоеван арабами, монастырь продолжал свою обычную духовную жизнь во славу Всемогущего Бога.

Во времена крестовых походов Синайский орден крестоносцев охранял монастырь и паломников из Европы. В 1517 году турецкий султан Селим предоставил особый статус монастырю и архиепископу Синайскому. Святой Екатерине оказывали свое покровительство Наполеон и русские цари.

Несмотря на то что монастырь православный, его святыни являются общехристианскими. Вот почему в марте 2000 года Святую Екатерину почел своим долгом посетить Римский Папа.

Сейчас в монастыре 25 монахов. Среди них есть и русский по имени Иаков, а также армянин и египтянин.