Машина времени "Москва-Таллинн"

Пора ехать в Таллинн-Таллин. Причем ехать можно всем - вне зависимости от количества пересеченных морей, покоренных вершин и исхоженных городов. Не за новыми впечатлениями и экзотикой, а за милой ностальгией, приятными прогулками и встречей с прошлым. Оно - и свое, и чужое - там на поверхности, только протяни руку.

Вагончик тронется

Совершенно забытые ощущения: выйти из дома, поймать такси и через полчаса опасной для жизни гонки ("Ну вы же сами сказали, что опаздываете на поезд!") уже сидеть в вагоне на бархатном диване. Не сразу вспоминаешь, что вещи надо класть под сидение, а не запихивать в тесный ящик над головой, одежду можно повесить на вешалку и вольготно вытянуть ноги.

И вот уже на столе появляется хороший коньяк, светловолосая проводница приносит из вагона-ресторана знаменитого эстонского угря с вежливым комментарием: "Но вы все-таки его в городе попробуйте тоже, там он вкуснее", в купе заглядывают соседи (в Таллинн хорошо ехать компанией). Стакан в подстаканнике теперь не звенит, его заменили аккуратные чашечки, но все остальное в фирменном синем поезде милое, знакомое - почти как раньше, только лучше. И разговоры те же: "А вы в первый раз?" - "А вот я помню..." Под монотонное бубнение колес снятся особые, какие-то детские сны (один раз прерываемые таможенниками), а наутро, не успеешь проснуться и выпить чашку кофе, оказывается, что уже давно Таллинн и в окно заглядывают башни Старого города.

Vana Tallinn

Старый город начинается сразу за вокзалом. Переходишь по мостику ров, ныряешь в ворота, проходишь сквозь трехметровую крепостную стену, и вот уже ноги в непрактичных сапожках с узкими носами скользят по горбатой мостовой. Vana Tallinn просто идеален в своей законченности: ломаная линия его башен нигде не взрывается современным зданием, морщинистая кожа площадей и улиц не проглажена ни одним проспектом - и этой органичности могут позавидовать многие европейские города. Почти непрерывная крепостная стена защитила от людей и времени готические шпили, шершавые стены, тяжелые деревянные двери, крылечки с каменными скамьями, медные вывески, мрачноватые витражи. И даже запах не похож на современный: на улицах пахнет не бензином, а дровами. Дома Старого города по-прежнему топятся каминами, и на улице нередко можно встретить людей с вязанками или услышать разговоры о цене на торф.

При условии, конечно, что вы понимаете по-эстонски. На улицах Таллинна чувствуешь себя вполне за границей - кругом звучит непонятная речь. Но как только обращаешься к кому-нибудь с вопросом, человек не моргнув глазом переходит на русский, как будто специально выучил его для того, чтобы помочь тебе. А то и вовсе начинает расспрашивать, откуда ты, интересоваться московскими новостями и вспоминать родственников из Бибирево. Говорят все очень медленно, совсем как в анекдотах - растягивая слова и удваивая звуки. Поначалу меня, торопливую москвичку, говорящую скороговоркой, это раздражало, но потом я привыкла и полюбила эту манеру взвешивать слова и не торопить события.

Впрочем, не всякий эстонец вам ответит по-русски, потому что запросто может оказаться финном. Их здесь чуть ли не половина - приезжают на выходные за дешевым шоппингом, дешевой водкой и развлечениями. Говорят, в советские времена существовал специальный отряд милиции, который должен был создавать им все условия для безмятежного пьянства. И сейчас от любого человека, работающего в сфере обслуживания, требуют обязательного знания финского языка (помимо английского и, что приятно, русского). Они с эстонским похожи, так что это не очень сложно. Хотя надо следить за произношением, чтобы не задавать вопросов типа: "Вы один или со своим призраком?" ("ваймо" на финском значит "жена", а "вайм" по-эстонски как раз "призрак").

Немногочисленных русских туристов можно издалека отличить по любопытству в глазах и вниманию, с каким они слушают своего гида. Забудьте о гиде, выбросьте карту и не обыскивайте город в поисках достопримечательностей. Доверьтесь улицам - они вас покружат, запутают, но приведут-таки к самым красивым местам, про которые не знают путеводители, гиды, местные жители и я, зато про них узнаете вы. Если, конечно, ваш гид не Юрий Куускемаа.

Старый Томас

Он ждет меня на Ратушной площади. Историк и искусствовед Юрий Куускемаа, местная знаменитость, с которым восторженно (насколько применимо это слово к эстонцам) здоровается каждый второй прохожий, похож на средневекового профессора. Юрий подходит к стене ратуши, просовывает руки в торчащие из стены на высоте двух метров кольца, вешает голову на грудь и трагическим голосом говорит: "Вот так, приковывая к ратуше, в средние века наказывали ремесленников, обманывавших покупателей". Это зрелище привлекает внимание группы финских туристов со скучающим гидом, которые тут же останавливаются. "Поднимите голову, - просит Юрий (и все смотрят в небо). - Видите на вершине ратуши Старого Томаса - символ Таллинна? Это его внук. Пойдемте, я покажу вам настоящего". Мы уходим в ратушу, оставляя иностранцев за дверью.

Когда-то Томас был обыкновенным маленьким мальчиком. Однажды он смотрел, как взрослые лучники безуспешно стреляют по мишени. Когда ему надоело смотреть, он выстрелил из своего маленького арбалета и попал. Лучники не обиделись, а назначили Томаса стражем города. Когда живой Томас умер, сделали железного и посадили на шпиль ратуши, чтобы ему было лучше видно. Теперь он сидит внутри, потому что во время войны упал и повредил руку, а город охраняет его внук (был еще сын, но долго не протянул, плохо сделали). А я глажу четырехсотлетнего железного Томаса по голове.

Из окна ратуши видна площадь, разноцветные крыши и шпили. Самый высокий из них - церкви святого Олафа, которая долгое время была самой высокой в Европе. "Видите белое здание напротив? - показывает Юрий. - На первом этаже аптека. Когда в ратуше устраивались праздники, градоначальники посылали в эту аптеку за кларетом. И слуги бегали через площадь с полными бутылок ящиками на спине".

Спустя полчаса мы заходим в аптеку со скромной надписью "Основана в 1422 году", где среди аспиринов, витаминов и прочих ярких коробочек в старинных деревянных шкафах я нахожу тот самый кларет. Правда, теперь его для аптеки делает винзавод Liviko (вместе со знаменитым ликером "Старый Таллинн" и прочими алкогольными специалитетами), но купить его по-прежнему можно только здесь. И, как и в средние века, в ратуше время от времени случаются праздники и приемы (хотя в принципе это музей, разумеется), правда, пьют уже не кларет. А еще в подвальчике ратуши работает маленькое кафе, где варят лучший в Таллинне кофе.

В Таллинне прошлое не консервируется в музеях - его можно потрогать, понюхать, купить или съесть. Здесь не нужно ничего придумывать для его оживления. Рассказывают, что как-то однажды группа иностранцев заказала экскурсию по местам обитания привидений. Почему бы и нет? Турфирма наняла актеров, выдала им костюмы и отправила в один старый дом - дожидаться группу. Но вместо ожидаемых скрипов и печальных вздохов иностранцы услышали вполне человеческие вопли: актеры, прятавшиеся на чердаке, увидели привидения и убежали.

Мария, которая живет под крышей

Мария живет под крышей. Из окна у нее тоже видны крыши и шпили и церковь святого Олафа. У Марии рыжие волосы и веснушки, золотистое платье, песочная квартира-мансарда и теплые грустные картины. Она очень известная в Эстонии художница (хотя я это узнала только потом), у нас с ней общие знакомые. Мы пьем копченый чай с молоком (встречать гостей чаем - это очень по-эстонски, но я только что пообедала и как раз довольна), я рассказываю про Москву, а Мария больше молчит: "Я не люблю говорить. Нет ничего настолько важного, чтобы говорить". Это тоже очень по-эстонски. Под конец она неожиданно эмоционально восклицает: "Пусть русские больше приезжают в Эстонию! Надоели эти финские туристы, которые только пьют и все! Мы им неинтересны. Русские не такие..." - и дарит мне большой календарь со своими работами. Мария мечтает приехать в Москву с выставкой, только ей из Таллинна не видно, как это можно устроить.

С этим календарем, который издалека можно было принять за картину, мне пришлось проходить целый день. Куда бы я ни заходила, люди не без зависти говорили: "А, у вас работа Эпп Марии Кокамаги? Повезло". Когда я рассказывала, что только что пила у нее чай, зависти в голосе прибавлялось: "Очень повезло..."

В поезде, на обратном пути, я положила календарь под сиденье. И забыла о нем. Когда я уже шла по перрону Ленинградского вокзала, меня догнала эстонская проводница, всю дорогу казавшаяся не слишком приветливой, и вручила календарь: "Ну что же вы забываете! Это же Эпп Мария Кокамаги!" "Как, и вы знаете?" - изумилась я. "Ну кто же ее не знает, - улыбнулась проводница и даже как-то похорошела. - Приезжайте еще. У нас столько интересного!"