Одна из частей истины

Я мечтала о том, как приеду из шумной Москвы в сказочную и нереальную Индию, где живые боги улыбаются тебе в образе прекрасных детей, глядят мудрыми глубокими глазами величественных бродяг или стариков в белых одеждах с длинными, развевающимися по ветру белыми бородами и волосами (копии христианского Бога), восседающих вместо облака на мотороллерах. Поселюсь в малолюдном Ашраме, где смогу, наконец, уединиться и без помех читать, медитировать и записывать свой опыт в назидание другим. Все это, по моим представлениям, должно было происходить на чистом воздухе, под тенью цветущих деревьев, в безлюдном, тихом уголке, где я могла бы, находясь в тесной гармонии с природой, почувствовать контакт с божественным светом. Получилось совсем иначе.

Я прожила в этой волшебной стране почти три месяца, причем не на нейтральной территории, а в супермагическом месте, называемом Ашрамом Шри Ауробиндо, расположенном в бывшей французской колонии Пондишери, - симпатичном городке на берегу Бенгальского залива (юго-восточное побережье Индии). Впрочем, магической является вся территория Индии - это чувствует каждый вступающий на эту землю.

В чем заключается магия и супермагия ашрамов - мест уединения, где поселяются приверженцы какого-либо учения, - там и сям разбросанных по Индии? В божественной силе живого или умершего гуру-основателя ашрама. В данном случае - Шри Ауробиндо.

"Шри" - это всего-навсего "господин", так что любой представитель мужского пола в Индии становится "шри" (индийцы произносят "сри"). Но когда это "шри" относится к гуру, оно является знаком величайшего почтения и уважения. Талантливый поэт и незаурядный философ, Шри Ауробиндо синтезировал в своем учении весь предшествующий опыт индийских религиозно-философских школ, заново осмыслил веды и ушел неизмеримо дальше всех своих предшественников в постижении и реализации того, что принято называть Богом. Результатом синтеза всех ранее известных йоговских систем и древних учений Востока стала интегральная йога (на санскрите "пурна-йога"). Основную часть своей зрелой жизни Шри Ауробиндо посвятил уникальным исследованиям, открывшим совершенно новые аспекты и перспективы в духовной реализации человечества. Эту тяжелейшую и опасную (не только нравственно, но и физически) работу с ним разделила его "духовная половина" - маленькая хрупкая француженка Мирра Ришар.

Эта умная и ироничная женщина, оставив свою семью и прошлое во Франции, в 42 года начала новую жизнь, отдав свои последние полвека интегральной йоге, Ашраму и собственной голубой мечте - городу будущего Ауровилю, что в переводе означает "город утренней зари". В Ашраме с легкой руки Шри Ауробиндо она стала называться Матерью.

Очень быстро превратившись в живое божество, что в Индии, пожалуй, неизбежно, Мать действительно стала творить чудеса. Как по волшебству, количество ашрамитов возросло с нескольких десятков до нескольких тысяч (около тысячи живущих в самом Ашраме и четырех тысяч, разбросанных по всему миру, с которыми она вела постоянную переписку), появились прекрасная школа, включающая все уровни, - от детского сада до колледжа, а потом и все, чему положено быть в обычном городе: начиная от больницы и библиотеки и кончая спротивными сооружениями и типографией. Для ашрамитов помимо маленьких кафе была выстроена и огромная столовая, рассчитанная более чем на тысячу человек. Появились многоэтажные дома с уютными отдельными квартирами. В соответствии с основной целью интегральной йоги: сделать божественной реальную жизнь вместо того, чтобы дезертировать из этой жизни в какое-нибудь уединенное место, - все это разбросано по шумному двухмиллионному (приблизительно, точной статистики в Индии нет и быть не может) Пондишери. И ашрамиты, три раза в день выходя из своей бесплатной столовой, видят прокаженных с изъеденными болезнью руками и ногами (вернее, остатками рук и ног), голеньких малышей, живущих со своими родителями на асфальте, нищих, стирающих в лужах белье, трупы собак, изредка даже детей, дерьмо, горы грязи на мостовых, которые с удивительным упорством каждое утро убирают десятки "сизифов" с большими мешками, корзинами или тачками, создавая впечатление относительной чистоты.

Кстати, понятия о чистоте в Индии довольно специфическое. С одной стороны, на каждом шагу натыкаешься на таблички, оповещающие о том, что в этом месте полагается снять обувь. Обувь снимается перед храмами и перед захоронениями, расположенными на улице. Причем иногда оставляется метров за 30 до места назначения.

Вскоре я с унынием убедилась, что этот ритуал мне предстоит повторять по нескольку раз в день в некоторых офисах, в Ашраме и его столовой, в медицинских учреждениях и в гостях. Все мысли о возможных простудах я сразу же ликвидировала, проникшись советами Матери, учившей во всем полагаться на Бога и думать только о хорошем вместо того, чтобы притягивать к себе болезни и несчастья дурацкими страхами. Оставалось только преодолеть вдолбленные с детства догмы о гигиене. Но если хочешь жить в Индии, нужно стать свободным от всех предрассудков, стереотипов, догм, а заодно и от авторитетов. Этому учат все великие индийские умы. И я стала разоблачаться без предварительного изучения чистоты полов, которые, надо отдать должное, в основном действительно ею (чистотой) блещут, и даже садиться на пол или на травку в позе "лотоса", ведя непринужденную беседу о высоких материях или же медитируя в коллективе единомышленников.

При том, что, например, в Ашраме и всех принадлежащих ему заведениях соблюдается почти стерильность, я много раз наблюдала, что детишки, которых я угощала на улице мандаринами, совершенно неспособны сделать несколько шагов до огромной желтой урны с черной надписью "Use me" ("Пользуйся мной"), а бросают кожуру себе под ноги. Так же поступает и большинство взрослых. Что же в таком случае можно спрашивать с коров, коз и слонов, вальяжно прогуливающихся по улицам и оставляющих памятники различной величины - от маленьких лепешек до монументальных метровых пригорков, - которые тоже исправно убираются каждое утро уборщиками?

Коровы в Индии - особь статья. Их головы смотрят со стен храмов, их прогуливают на веревочке, они лежат на центральных улицах (даже в столице) на разделительной полосе, безразлично глядя на потоки несущихся справа и слева оглушительно ревущих машин, мотоциклов и моторикш, среди которых изредка встречаются величаво бредущие груженые слоны и верблюды. Все эти мудрые животные являются прекрасным примером воистину йоговского отношения к этой суетной жизни. Когда я увидела на набережной в Пондишери пасущуюся рядом с урной корову, а рядом двух щеголей-полицейских в белых костюмах и красных шапочках-котелках (наследие французского колониального прошлого), то спонтанно возникшая у меня мысль, что полицейские приставлены охранять эту корову, не показалась мне бредовой.

Вообще в Индии очень быстро перестаешь удивляться, мысли успокаиваются, оседают куда-то, приходит недостижимое ранее состояние медитации, когда воспринимаешь каждый цветок, каждый взгляд, все нюансы и оттенки слов, запахов, цветов, но при этом не оцениваешь все это внутри себя, не переводишь на язык слов, а просто ощущаешь и впитываешь. Достижение такого состояния является фундаментальной частью любой йоги. В интегральной йоге Шри Ауробиндо тоже требуется привести в состояние полного покоя разум, душу, представляющую собой сборище эмоций и страстей, и тело. После этого в тебе начинает работать божественная сила, которая автоматически, без твоего участия (только не мешай!), начинает превращать тебя в божественную сущность.

Среди ашрамитов большинство составляют индийцы со всех концов Индии, но больше всего из Бенгалии - родины Шри Ауробиндо. Уровень образования в школе и колледже Ашрама очень высок. Многие бывшие выпускники теперь - известные ученые. Некоторых родителей безусловно привлекает и возможность дать детям бесплатное образование, но для большинства главное - духовность, царящая в Ашраме (слово "духовность" так же часто слышится в речи ашрамитов, как, например, слово "доллар" в наших речах), а также высокий авторитет в Индии Шри Ауробиндо и Матери.

Все обучение в Ашраме направлено на достижение божественной гармонии на всех трех уровнях человеческого существа - ментальном, витальном и физическом, что означает разум, мятежную человеческую душу, или астральное тело, и физическое тело. Этой цели служат и музыка с концентрацией перед началом занятий, и неформальное общение с учителями, которые доступны в любое время суток, и бесчисленные спортивные игры и соревнования, и театр, в котором все очень профессионально, начиная с грима и костюмов 5-20-летних актеров и кончая постановкой, и школа танца, в том числе классического балета, которую еще со времен Матери вели профессиональные танцоры.

Единственное, чего здесь нет, - это духовных дисциплин как таковых. Мать, сама преподававшая в этой школе и бывшая ее душой, ввела в обычай записки с вопросами, которые посылались ей учениками, учителями, взрослыми ашрамитами. На все эти вопросы она очень подробно отвечала, облекая сложнейшие философские и эзотерические проблемы в форму притч, сказок или простых житейских советов. До 84 лет она играла со студентами в теннис - и сейчас еще можно встретить на теннисном корте седых старушек, лично помнящих эти поединки и продолжающих традицию.

"К счастью, у вас нет никакой религии, - говорила Мать своими ученикам, - и, надеюсь, никогда не будет, потому что это дверь, закрытая для любого прогресса". Но ни она, ни Шри Ауробиндо не избежали участи великих Учителей, о которой Мать говорила так: "Как только Мастер уходит, данное им знание превращается в религию, жесткую догму. И если вначале вам говорили, что Мастер в чем-то был прав, а в чем-то ошибался, то после его ухода вам говорят: "Бог сказал".

Шри Ауробиндо ушел в 1950 году, а Мать в 1973-м - индийцы никогда не говорят "умер", а место захоронения великих гуру у них называется не "могила", а "самадхи" ("нирвана").

Похоронный ритуал в Индии разнообразен: от выбрасывания трупов в Бенгальский залив (который их иногда принимать не хочет и выбрасывает обратно на берег) в многомиллионной Калькутте до красочного шествия с барабанами, которое замыкает величественный покойник, гордо возлежащий на цветочном ложе под высоким балдахином, тоже полностью увитым гирляндами цветов. Все это цветочное великолепие, возвышаясь над толпой, едет на людях или на телеге, запряженной парой буйволов с раскрашенными рогами.

Рога у буйволов раскрашивают в разные цвета, независимо от того, что перевозится - покойники или мешки с товарами. Иногда их делают полосатыми, многоцветными, иногда золотят кончики или навешивают на них маленькие колокольчики. У индийцев развита врожденная тяга к творчеству, красоте, многоцветью, которую они выражают различными способами: женщины ежедневно вплетают цветочные нити в гладкие, зачесанные назад волосы, оканчивающиеся косами или пучками, поражают яркостью, разнообразием и гармонией цветов в одежде, рисуют на тротуаре перед своими домами яркие разноцветные орнаменты. В праздничные дни - а в Индии более 50 только официальных праздников, не считая множества местных - проводятся карнавальные шествия, сопровождающие, как правило, повозку, в которой в море огней и цветов восседает разукрашенный герой торжества, обычно в виде статуи очередного бога. Даже предвыборные кампании используются для выражения рвущихся наружу художественных способностей - портрет упитанного кандидата, написанный в реалистической манере, устанавливается на большую повозку, которую венчает, например, громадный ярко-розовый лотос с сидящей на нем пестрой стрекозой таких же колоссальных размеров, а стены повозки расписываются рисунками на выбранную тему: созидательный труд, процесс голосования и т. п.

Как я заметила, упитанностью отличаются в основном продавцы и члены правительства - местного и общеиндийского, - чьи многометровые портреты возвышаются над снующими толпами (почему-то Индия часто напоминала мне муравейник). В подавляющем большинстве представители южной части Индии, где я жила, очень маленькие, черные, как негры, и невероятно худые. Мужчины носят юбки, представляющие собой длинные куски клетчатой или светлой ткани, обернутой вокруг бедер, - в жару они их подворачивают или приподнимают двумя руками, кокетливо обмахиваясь снизу и демонстрируя неимоверно тощие ножки, напоминающие о бренности всего земного. Женские ножки лицезреть невозможно: только стопы, не выше, - в Индии это табу. Зато можно без помех любоваться гибкой стройной талией и всем, что с ней граничит сверху, потому что излюбленный наряд индианок - сари - все это обнажает. Индианки носят свои сари с королевским достоинством, изяществом и грацией, тихонько позвякивая браслетами на руках и ногах. Сари состоит из трех частей, часто разных цветов, подобранных с необычайным вкусом. Есть и более скромный наряд, если не ошибаюсь, называющийся "пенджаби". Это длинные брючки и простое платье ниже колен из того же материала. Сверху накидывается и изящно драпируется длинный шарф контрастного цвета, концы которого красиво развеваются по ветру. Мать, всегда пытавшаяся расковать своих учеников и привить им чувство юмора, как-то совершила революцию в моде, плоды которой по сей день заставляют приезжих застывать на месте с широко раскрытым ртом. Революция готовилась в полной тайне от мужчин. В одно прекрасное утро все мужское население Ашрама, собравшись на стадионе для утренней разминки, буквально остолбенело при виде прекрасных ашрамиток, одетых все как одна в... коротенькие шорты.

Самое интересное, что, даже став бабушками, многие ашрамитки не захотели изменить своей традиции и продолжают щеголять по Пондишери в таких же шортах песочного цвета. Но надо хотя бы немного пожить в Индии, чтобы оценить фурор, произведенный этим нововведением. Впрочем, жителей Пондишери это уже давно не удивляет.

Надо сказать, что при всей своей демократичности Ашрам все же представляет собой полузакрытое учреждение. Дух свободы и демократии, вообще присущий йоге Шри Ауробиндо, тщательно поддерживался и раздувался Матерью, с детства впитавшей воздух независимой, мятежной Франции. В Ашраме никто не знает о кастовой принадлежности друг друга, и брамины едят с шудрами за одним столом (что для "правоверного" индуса страшный грех). Религиозная же принадлежность, напротив, не является тайной, хотя последователи пурна-йоги вырастают со временем из любой религии. Мать постоянно подчеркивала в беседах с учениками, что любая религия, любое учение содержит в себе часть Истины, но только часть, и является только одним из путей к Богу. Опасной и ложной религия становится тогда, когда ее последователи заявляют, что только они правы и что вся Истина находится у них в кармане. Каждый студент, окончивший колледж Ашрама, был свободен в выборе своей дальнейшей судьбы.

Мужья с женами в Ашраме живут отдельно, в разных квартирах, являясь скорее единомышленниками, друзьями, иногда коллегами. Демократичная интегральная йога в вопросе о сексе вдруг становится категоричной и жесткой. Гостям Ашрама при этом не запрещается останавливаться в ашрамовских гостиницах вместе с мужьями или женами.

Сегодня не очень легко попасть в какую-либо из довольно многочисленных гостиниц Ашрама даже при наличии свободных мест. С одной стороны, все забронировано заранее постоянно приезжающими сюда на длительное время посетителями, а с другой стороны, нужна неофициальная рекомендация, подтверждающая, что ты здесь не случайный турист. Цены в Индии в несколько раз ниже, чем в Европе, а в ашрамовских учреждениях в несколько раз ниже, чем в целом по Индии. Сразу по приезде меня поместили, предварительно извинившись за отсутствие свободных маленьких номеров, в шестиместный номер. Это были шикарные апартаменты с большой спальней, огромным холлом, просторной ванной комнатой и высоченным потолком. Жила я там одна и платила за все это чуть больше 3 долларов в день. Впрочем, двухместный номер (одноместных там не существует) в лучшей гостинице Ашрама с видом на океан и лоджией, где я каждое утро встречала восход солнца, стоил около 6 долларов в день. В отличие от первой гостиницы, в номере была горячая вода, но когда я спрашивала о ее наличии, все удивленно отвечали: "А зачем? Здесь жарко". Действительно, весь декабрь и январь температура не опускалась ниже +27 в тени, а в феврале перевалила за +35. Спасал сильный ветер, постоянно дующий с океана, - он же был и причиной постоянных простуд, которыми частенько страдают как местные жители, так и туристы. Двухместный номер в недавно построенной, самой дешевой из известных мне ашрамовских гостиниц стоит 1 доллар в день. Комната небольшая, но со всей необходимой мебелью, туалетом, душем и раковиной. Все очень чистенькое и новенькое, но находится в 10 минутах ходьбы от центра - потому и дешево.

В Индии с 50 долларами в кармане можно чувствовать себя непозволительно богатым. Это примерно 1.800 рупий. На доллар можно купить 4 ананаса или 30-40 бананов (самые дешевые - желтые, чуть дороже зеленые, а самые дорогие и толстые бананы - красные), 30-40 мандаринов или несколько килограммов помидоров, а яблок - всего 8, как и кокосовых орехов. Прекрасный обед или ужин, отнюдь не вегетарианский, в любом ресторане стоит от 50 (если вы скромный человек) до 100 рупий (если вы гурман и любите плотно поесть). Исключение составлял самый дорогой в Пондишери французский ресторан, в котором качество блюд действительно на редкость высоко, даже по сравнению с европейскими ресторанами. Там хороший ужин стоил от 300 до 500 рупий.

По совету доктора аюрведы я попробовала питаться в столовой Ашрама и была приятно удивлена. Трехразовое питание стоит пятнадцать рупий, то есть менее 0,5 доллара в день. Мысленно приготовившись к лечебному голоданию, я обнаружила, что порции очень большие и посещать эту столовую три раза было бы явным перебором. Поэтому я ограничилась двухразовым питанием (за ту же плату). К тому же все оказалось очень вкусным. Как правило, на завтрак давали молочную пшеничную кашу (иногда с добавлением кокосового ореха), йогурт с сахаром (точнее, свежайшую простоквашу), вместо которого можно было брать молоко или какао, черный хлеб собственной выпечки, напоминающий торт "Прага", но гораздо вкуснее, и бананы; 1-2 раза в неделю к этому добавляли масло, тоже собственного приготовления. На обед - все то же самое за исключением каши, а также овощной суп и рис, иногда со свежими или тушеными овощами. На ужин, который, как и в Европе, является по обильности обедом, давали все подряд: и кашу, и йогурт, и суп, и рис, и бананы. По праздникам к этому прибавлялись пирожные.

Как мне объяснили, пища эта является духовной, потому что готовится специальным образом, с соблюдением определенных ритуалов. Известно, что даже настроение готовящего передается тому, кто потом ест. Как правило, перед едой человек несколько мгновений медитирует, предлагая свою пищу Богу, для чего мысленно наполняет ее божественным светом - каждое блюдо в отдельности. Такая пища становится целебной, необычайно вкусной (я свидетель), приносит покой, свет и радость. Посуду моют добровольцы - в Ашраме вся работа выполняется бесплатно. Раз в год приезжает на неделю мыть посуду известный предприниматель-миллиардер, которого в годы учебы в Ашраме на эту работу поставила Мать. После мытья всю посуду стерилизуют паром. Несмотря на жару и изобилие инфекций, за все время пребывания в Пондишери у меня ни разу не было отравлений.

К сожалению, не могу сказать этого о Дели - ни о гостиничных ресторанах, ни о делийском отделении Ашрама Шри Ауробиндо, ни об авиакомпании "Air India", кратковременное гостеприимство которой имело печальные последствия, и не только для меня.

Очень дешево стоит такси. В столице, конечно, дороже, но цена поездки из центра города в аэропорт или двухчасового путешествия по вечернему Дели с остановками в любом понравившемся месте не превышала 3 долларов. Поездка из Мадраса в Пондишери (160 километров) стоит 17 долларов. Мото- и велорикши только и ждут, когда ты в задумчивости притормозишь, чтобы мгновенно предложить свои услуги за 10-15 рупий (0,5 доллара). Иностранцы в основном предпочитают велорикш, наверное, из любви к экзотике. Вальяжно развалившись в карете, они наслаждаются видами, являя собою разительный контраст с тощими, оборванными рикшами. А не в меру любопытные индийцы, гуляющие по набережной, в свою очередь, с нескрываемым интересом глазеют на больших, откормленных белых людей. Если очень повезет, то им обламывается и такое невероятное зрелище, как зрелая, но красивая белая леди в донельзя декольтированном платье, легкий подол которого проказник-ветер поднимает почти до головы, открывая до самого основания полные белые ножки.

Индийцы наивны и чисты, как дети, - их очень легко удивить и менее экзотическими вещами. Заморский мотоцикл, оставленный на набережной, съемки маленького эпизода для фильма привлекают толпы народа. А женщина в купальнике! Дело в том, что если индианки решаются купаться, то в воду они заходят прямо в сари или в пенджаби, а девочки - в длинных юбках. При этом они выражают бурный восторг, хохочут, визжат и брызгаются водой. Я не привыкла купаться в платье, поэтому не поленилась и получила в специальном отделе Ашрама, ведающем физическим воспитанием, пропуск на закрытый пляж Ашрама.

Поплавать в Бенгальском заливе мне практически не удалось. Громадные волны сбивали с ног, не давая никакого передыха. Их можно было встречать только повернувшись боком, иначе они били нещадно и очень больно. Несмотря на закрытость пляжа, - а он оказался закрытым только со стороны набережной, - мои одинокие купания привлекали множество зрителей из местного мужского населения, которые просто-напросто спокойно приходили сюда по берегу, удобно усаживались на песок и доброжелательно, молча рассматривали меня, отравляя и без того слабое удовольствие.

Уединения не получалось. Это был урок номер 1: ничего не надо ожидать и тем более требовать от жизни. Окна моего номера выходили на центральную улицу, по которой с ужасным грохотом с 5 часов утра и до глубокой ночи мчались громко орущие, крякающие, звенящие, сигналящие на все лады грузовики, автомобили, мотоциклы, велосипеды, мото- и велорикши. Все это создавало ощущение как минимум Ленинградского проспекта. Спать, читать, думать приходилось в стрессовых условиях.

Индийцы, похоже, вообще не способны ездить тихо, не сигналя и соблюдая хоть какое-то подобие правил дорожного движения. Более того, на каждом грузовике сзади висит призыв сигналить, что с большим удовольствием и делают все без исключения водители. Причем сигналят они беспрерывно, без всякой видимой причины, просто выражая свое всегда хорошее настроение, напоминая счастливых детишек, которым добрый друг семьи неожиданно подарил барабан. При этом они с добродушной улыбкой смотрят на шарахающихся в ужасе и чертыхающихся с непривычки иностранцев. Для того, чтобы попасть в столовую, находившуюся в 100 метрах от гостиницы, мне несколько раз в день приходилось преодолевать два перекрестка, на которых все эти адские средства передвижения мчались на меня со всех четырех сторон, непредсказуемо лавируя в потоке. Привыкнув в Москве к светофорам, я жутко боялась этих диких перекрестков, которые, кстати, встречаются в Пондишери через каждые два-три дома. Если еще учесть почти полное отсутствие тротуаров на улицах (люди ходят в основном по проезжей части), сотни людей в столовой и в Ашраме, тысячи - на улицах и десятки в гостинице, постоянное светское общение на английском языке и тому подобное, то можно легко понять, почему, вместо того, чтобы приближаться к Богу, я очень быстро вообще забыла, для чего я сюда приехала, и почувствовала, что постепенно схожу с ума.

В панике я бегала по всему городу, пытаясь найти другую гостиницу, пусть не такую фешенебельную, но стоящую в чуть менее шумном и опасном месте. Свободных номеров нигде не было, а одна старая индианка сказала мне успокоительно, что в Индии тихих мест в принципе не существует. Я даже всплакнула пару раз, но через недельку-другую получила совет Матери, нашедшийся в одном из томов 17-томного собрания сочинений (маленькая библиотечка со всеми работами Матери и Ауробиндо находилась прямо в моей гостинице, через два номера от меня). Мать сказала, что не надо суетиться, а нужно, как всегда, сдаться на милость Бога, который все устроит наилучшим для меня образом. Тогда я вспомнила, что основная цель интегральной йоги, собственно, и заключается в том, чтобы практиковать ее в любых, пусть самых стрессовых, условиях. Совершенно успокоившись, я перестала обращать внимание на шум, а дорогу стала переходить философски, как и все индийцы, то есть просто не глядя на снующий вокруг транспорт. Надо отдать должное этим искусным водителям-виртуозам - они ни разу на меня не наехали и даже на задели.

Тогда я получила второй урок: абсолютно все, что нам нужно, приходит точно в назначенный срок - не раньше и не позже, - если только мы не тормозим этот приход своими страхами, нетерпением и суетой. Шум больше не мешал, движение стало вызывать не страх, а улыбку. Но самым главным приобретением был тот самый контакт с божественным светом, который я наконец почувствовала - и совсем не на общей медитации в Ашраме, а в шумном номере гостиницы. Фантазии жизни настолько богаче наших, что мы и не догадываемся, как много теряем, изо всех сил осуществляя свои убогие мечты. А надо всего лишь затихнуть и ждать...