Камни лежат, вода течет

Странно, что в Израиль можно вот просто так взять и полететь. Это все равно, как если бы в кассе Белорусского вокзала продавались билеты в Эдем.

Хотя того, кто уже бывал на Ближнем Востоке или хотя бы на нашем собственном Юге, в первые минуты Израиль не впечатляет: ну что ж - в Тунисе мы видали арабский базар и покруче; коричневый мергель под ногами тоже знаком - по Коктебелю; точно такие же рукотворные грядки-террасы с оливковыми деревьями по склонам гор можно встретить в Греции; Красное море с противоположной, египетской стороны, попрозрачней будет, чем в Эйлате, Тель-Авив не производит впечатления после Абу-Даби. Никакого тебе "рахат-лукума", никакой "Тысячи и одной ночи"... Знатоку пряной восточной экзотики - чересчур чисто, чинно и дорого, хотя чопорному европоцентристу, напротив, - слишком по-домашнему и по-южному провинциально (ну что это такое, в самом деле, - официант в гостиничном ресторане во второй раз сам, без приглашения, здоровается за руку...)

Вода. Даже израильтяне ходят по улицам с матерчатыми торбами на боку, сшитыми под стандартный размер пластиковой полуторалитровой "бомбы". "Вода" и "жизнь" - синонимы. А нам, северянам - обязательная норма: полтора литра воды в день; первые поллитра утром, в один прием, остальное - в течение дня. Причем это не шутки: многие бахвалы, по-молодецки презревшие предупреждения гида ("первый признак обезвоживания - совершенно не хочется пить"), с помертвевшим лицом внезапно оседают на горячие камни. Жажда здесь - не то, что в России: баловство, ленивое желание прополоскать глотку сладким газированным растворчиком. Тут не до жиру: барочная пышность всех липких "кока-кол" и "спрайтов" отступает перед божественной античной простотой Ее Величества Воды (некоторые современные стратеги даже опасаются, что следующая война на Ближнем Востоке может начаться не из-за нефти, а именно из-за запасов влаги). При этом здешнюю воду из-под крана без опаски дают пить детям.

Кстати, римские подземные цистерны Овечьей Купели, вырубленные в иерусалимском золотом известняке две тысячи лет назад, превосходно удерживают влагу до сих пор. А где-то под мостовыми течет ручей Гихон, одна из четырех библейских рек, которую перед приходом вражеских войск жители Иерусалима две с лишним тысячи лет назад пустили по новому руслу, в многосотметровый тоннель, спрятав его внутрь, за городские стены... И, осажденные, смогли выстоять - отобрав воду у осаждавших.

Вода течет, камни лежат. Они - главные святыни этой земли. Один из них расколот сверху донизу вертикальной трещиной и называется Голгофа. Над другим на Храмовой горе мусульмане тысячу триста лет назад выстроили Мечеть Скалы, золотой купол, накрывший святыню разрушенного некогда иудейского Соломонова Храма - огромный Камень Сотворения Мира. Еще один лежит на Масличной Горе и хранит отпечаток ноги Христа, последнее его касание земли перед Вознесением.

Здесь понимаешь, что Бог един, и что Он не случайно именно на этой земле заговорил со своими детьми, и те его услышали. Христианину или иудею, мусульманину и атеисту эти камни говорят: "мы - начало начал", и в общем-то, неважно, древние это камни или новые. Пусть нынешняя Виа Долороза проходит на два метра выше и в стороне от той древней улицы, по которой Христос нес крест - все равно каждую пятницу в два часа дня от францисканского монастыря начинается шествие паломников, повторяющих этот путь.

Странно, что в Иерусалиме можно просто жить: получать письма с адресом "Скорбный путь, дом 9", бродить по долине Иосафат, подниматься на Голгофу, спускаться в Геену Огненную...