Страна неуходящего театра

С XII по середину XIX века Япония была закрыта для европейцев. Поэтому сегодня она остается одной из самых самобытных стран, чья реальность - ритм, характер и даже организация времени и пространства - поражает и изумляет. Еще более сильное потрясение можно испытать при погружении в квинтэссенцию этой реальности - японский театр. Сама Япония постепенно начинает ассимилироваться в американский и европейский контекст, но японский театр остается неизменным. Если бы средневековый самурай попал на современный спектакль, он бы, конечно, удивился обилию технических новшеств, но происходящее на сцене было бы ему знакомо и понятно.

Традиционных театров в Японии всегда было много. Это и Но - возвышенные трагедии, и Кеген - грубоватый фарс на грани фола, и Кабуки, возникший как театр для мещан и простолюдинов, и, конечно, кукольный Бунраку. Самыми известными за пределами Страны восходящего солнца являются, пожалуй, Кабуки и Но. Когда три года назад труппа Тикамацу-дза показывала в Москве на Чеховском театральном фестивале спектакль "Двойное самоубийство в Сонэдзаки" (Кабуки) по пьесе классика японской драматургии Тикамацу Мондзаэмона, зрительный зал МХАТа им. Горького был полон до отказа. Не меньший ажиотаж наблюдался и во время российских гастролей одного из театров Но - зрителей не остановило даже то, что некоторые спектакли шли без перевода.

Любопытно, что с момента появления театра Но в XIV веке в нем мало что изменилось. Разве что сократилось время спектакля - сегодня мало кто высидит пять часов, которые отводились обычно для классического представления. Пьесы в театре традиционно состоят из трех частей: дзе - завязка, ха - переломный момент и кю - стремительное движение к развязке. Подобное деление существует и для самих драм. Дзе - неторопливые пьесы, посвященные божествам, ха - страстные и трагичные рассказы о страданиях воинов и красавиц, а в пьесах кю основными действующими лицами являются демоны, духи и животные. Возвышенный и трагический стиль Но часто перемежался с развлекательными сценами Кегена, то есть за катарсисом мог следовать вполне приземленный смех.

Перед посещением спектакля японского театра Но имеет смысл прочитать саму пьесу. Дело в том, что актеры не просто произносят свои реплики, а практически поют, получая поддержку мужского хора. Учитывая довольно сложную мелодику произведений, частые смены ритма и темпа, разобрать слова и самим японцам довольно непросто, так что даже они предпочитают знать содержание спектакля заранее. Правда, многие приходят на спектакли Но, чтобы насладиться музыкой, пластикой и танцем, а не богатством слога. Несмотря на то что актеры играют довольно сдержанно (главное, четкость и некоторая скупость каждого жеста), любая сцена спектакля потрясающе эмоциональна и практически все движения актеров несут определенную смысловую нагрузку.

Согласно традициям и в Но и в Кабуки играют только мужчины. Проблема несоответствия полов решается по-разному. Лица большинства актеров Но скрыты под масками, которые сами являются красивейшими предметами искусства. Есть универсальные маски: девушка, старуха, демон, мужчина и т. д. Удивительной особенностью масок является их способность, в зависимости от падающего света, менять выражение лица.

В отличие от Но, считавшегося привилегированным театром для самураев, Кабуки, который возник несколько позже, был интересен простым горожанам и крестьянам. К слову сказать, изначально Кабуки был создан именно женщиной, но власти Японии XVII века сочли, что женщина на сцене - это безнравственно. В итоге возникло понятие оннагата - актер, играющий женские роли. Как правило, это амплуа неизменно. В этом уникальность и своеобразное преломление реальности этого театра. Мужчина может на протяжении, например, 50 лет играть 19-летнюю куртизанку и делать это настолько точно и выразительно, что зрители ему безоговорочно верят. Нередко амплуа передается из поколения в поколение, существуют династии актеров-оннагата. Причем раньше оннагата требовалось и вне сцены находиться в образе.

У каждого амплуа в Кабуки есть свой веками отработанный грим - такое же сложное искусство, как изготовление масок в Но. Например, оннагата выходят на сцену с белыми лицами, их вид подчеркнуто женственен. У актеров, играющих мужские роли, все сложнее. Каждый цвет обозначает одно или несколько качеств характера: красный - храбрость, страсть, а вот синий может говорить и о трусости, и о высоком происхождении. Кроме грима смысловую нагрузку несут и движения актеров. В кульминационные моменты время спектакля как бы останавливается и актеры замирают в патетических позах - миэ.

Кстати, само название этого театра говорит о его сути. Ка - обозначает песню, бу - танец, а ки - мастерство. На первый взгляд может показаться, что упомянутые два театра чем-то похожи. И Но и Кабуки уделяют огромное внимание движениям, в них отсутствуют женщины-актрисы, но это лишь кажущееся сходство, на самом деле театры имеют глубинные различия. Но - это воплощение японской сдержанности и аристократизма. Зрители хранят свои эмоции глубоко внутри, и даже традиционным аплодисментам здесь долгое время не было места. Только 50 лет назад театралам разрешили выражать свои чувства хлопками. Кабуки же изначально был создан как своеобразная чувственная отдушина для простолюдинов. Отсюда и некоторая мелодраматичность сюжетов, и большая, нежели в Но, свобода творчества.

Если попробовать сравнить Но и Кабуки с европейским театром, с Но схожи трагедии, повествующие о судьбах монархов, богов и трагических героев, а с Кабуки - любовные драмы. Например, упоминавшийся спектакль "Двойное самоубийство в Сонэдзаки" - японский вариант шекспировской трагедии о Ромео и Джульетте. Юная гейша О Хацу и приказчик Токубэй любят друг друга, но, увы, не могут быть вместе из-за отсутствия денег и коварства близких. В итоге влюбленные умирают. История эта абсолютно реальна, Тикамацу написал ее в 1720 году и даже не изменил имена героев.