Волшебная сила Востока

В Сирии я оказался как-то совершенно неожиданно для самого себя. Отработав двадцать лет инженером в одном из московских "ящиков", уверен был, что с таким допуском за границу до конца своих дней не попаду. Но в конце 93-го перешел в строительную фирму - электромонтажником: детей трое, приходится крутиться. Сначала в Москве работал, а через два года оказался в Сирии.

Не подумайте, что что-то для сирийцев строили - исключительно для своих же, для посольских: дом для сотрудников, служебные помещения, внутренний дворик для приемов.

По сравнению с сирийцами, платили нам прилично - по контракту при 10-часовом рабочем дне мы должны были получать $400 в месяц. Реально же выходило вдвое больше. Но это когда все в порядке: при малейшей неточности - штраф. Розетка, к примеру, на пять миллиметров выше нормы - плати $50. Если, не дай Бог, проболел несколько дней или в больницу попал - вычеты и счета больничные вам же оплачивать придется, а то вообще домой отправить могут. И никакого перерыва на дневную жару, когда любой уважающий себя араб закрывает контору или магазин. Сорок градусов в тени или хамсин - будьте любезны, работайте. Сирийские рабочие, работающие с нами, вкалывали, правда, точно так же - контракт есть контракт. Только иногда устраивали себе перерывчики - чаю попить - и все нас зазывали: "Шай, шай". Я попробовал было, но больше одного глотка сделать не смог - приторный какой-то и оттого противный (все арабы - редкостные сластены, и чай не просто заваривают, как это у европейцев принято, а варят, и сахар сыпят, не глядя). Чай у них - излюбленный напиток, заменяющий и алкоголь, который мусульманам пить Коран не дозволяет, и любые прохладительные напитки, и воспринимается такое чаепитие как обязательный ритуал: сидят с сигаретой, пьют, не торопясь, свой "шай", разговаривают. Перед нашей стройкой контора какая-то была. Написано по-арабски, поэтому какая именно, не знаю. Перед входом - столик и скамеечка. Сидит араб-начальник, чай пьет, кальян курит и в нарды с посетителями играет. И так целый день.

А вот кофе почему-то пьют редко, только черный и обязательно с кардамоном. Попросишь в ресторане обычный кофе принести, сделают большие глаза, непонимающе пожмут плечами и принесут все тот же кофе с кардамоном. Хотя и наша вина тут есть - кардамон по-арабски называется как-то иначе, и нас просто не понимали.

Ресторан, правда, был редким развлечением - дороговато. Иногда отправлялись прогуляться по центру и заходили в кафе или бассейн, где, искупавшись, точно так же можно было посидеть и выпить чего-нибудь. Бассейны в Сирии - место семейного отдыха: страна мусульманская, считается, что на чужих женщин глазеть нечего; мужчина же, пришедший поплавать в компании собственной жены, и смотреть будет только на нее. Мужиков одних пускают, но билет для них втрое дороже. Мы старательно делали вид, что дамы наши вот-вот прибудут, и покупали семейные билеты, а часа через три подбегал служащий:"Мадам мафи (нет)?". Приходилось доплачивать.

Знаменитое арабское высказывание, что "арабы живут на финиках, хлебе, рисе и молоке" в корне неверно и касается только кочевников-бедуинов. Из небогатого опыта посещения дамасских ресторанов я выяснил, что поесть они еще как любят, много и вкусно. Любимое блюдо - шакап, местный вариант шашлыка. Готовят его из баранины и едят все и всюду. А еще уважают кебаб из баранины, курицы или рыбы (никакого отношения к нашему "люля-кебабу" не имеет) и потрясающую шаурму, отдаленно напоминающую блюдо, подаваемое в московских забегаловках. А на закуску - лепешки с непонятной, но вполне съедобной белой подливкой. Рыбу сирийцы потребляют, но исключительно - жареную или вареную, нашей любви к солениям и копченостям не разделяя. Мы как-то пытались угостить отличной московской селедкой одного местного приятеля. Уверены были, что останется в восторге. Назавтра спрашиваем: "Ну, как селедка?" Тот как-то странно мнется: "Не очень". Оказалось, он ее сначала с мылом вымыл, потом почистил и пожарил.

Селедка нам представлялась деликатесом, поскольку в Сирии ее купить негде. Что до остальных продуктов, то покупалось все в двух-трех магазинчиках, главный из которых и самый любимый у всей российской публики - "У Клода". Хозяин магазина - араб по имени Клод, владеющий английским, французским и русским, что и снискало ему славу среди наших. Их в Дамаске немало - кроме посольства и российских специалистов, работающих в Дамаске, есть еще огромное военное представительство. Так вот, по поводу магазинчика Клода - для многих наших строителей в нем были сосредоточены все местные достопримечательности. Продавалась там любая ветчина, выпивка, рыба - вяленая, копченая, свежая. Самого же Клода наши люди, работающие в Дамаске, особенно военные, почитали едва ли не за святого. Видели бы вы их! Заходят, ждут, когда с каждым персонально поздороваются, и, потирая красные шеи, нетерпеливо пьют тут же предложенный кагор - в качестве бесплатного угощения. Вино это Клод получал из Маалюльского монастыря и обязательно угощал им посетителей. Не знаю, насколько это угощение было бесплатным, счета никто не проверял, но при мне ни один российский военный от такой сомнительной халявы отказаться не смог.

Впрочем, достать у Клода можно было не только продукты. Один из наших вместо того, чтобы купить заказанные в Москве женой шторы в любом магазине, обратился с этим к Клоду - вероятно, считая по привычке, что по блату уж точно будет лучше. Не знаю, как насчет качества, но стоило это явно не дешевле.

Подряжаясь на работу, еще в Москве все мы подписывали контракт. Предполагающий максимум обязанностей со стороны рабочих и никакой ответственности со стороны нанимателей. На все вопросы - один ответ: "Не нравится - не подписывай, желающих хватает". Я пытался изложить свое особое мнение, но мне вежливо заметили, что лучше не надо. Еще в Москве всех предупредили, что главной провинностью считается пьянство. Наказывали за пьянку строго, вплоть до высылки из страны и расторжения договора. Пили только иногда и по чуть-чуть - недорогой местной анисовой водки "Арек". Странное дело, пить мусульманам алкоголь нельзя, а делать, выходит, можно. Да еще какой: 53 градуса. Водка вкусная, только привыкнуть надо - очень много аниса. Обычно выходной приходился на субботу - арабы отдыхают по пятницам, и нам давали возможность отдохнуть в другой день, когда, по крайней мере, магазины открыты. Если работы было много, работали без выходных. Потом давали два-три дня, которые можно было провести по своему усмотрению. Вариантов два: выпивать дома с друзьями или куда-нибудь съездить. Я предпочитал последнее - попав впервые за границу, я все свободное время тратил на поездки по стране. Посмотреть есть на что, а стоило это удовольствие недорого.

При первой же возможности мы отправились в Маалюлю, небольшое селение сравнительно недалеко от Дамаска, где находятся сразу два монастыря - женский, Мар Такла (Монастырь св. Феклы), и мужской, Мар Саркис (Монастырь св. Сергия). Женский монастырь - красивый, но не старый, прошлого века, а вот мужскому почти два тысячелетия, там необыкновенные древние скульптуры, не уничтоженные до конца арабами. Но самое любимое место у меня в Сирии - конечно же, Латакия. Собственно, сама Латакия - огромная сельскохозяйственная провинция, и населяют ее фермеры: семьи огромные и явно с достатком, вручную на полях тяпкой никто не орудует, предпочитая работать на японских тракторах. А знаменита Латакия средиземноморским побережьем, на котором множество роскошных отелей, и живут в них не европейцы, а небедные туристы из Саудовской Аравии. Приезжают они осенью, на машинах и с гаремом. Вот туда-то мы и отправлялись дня на два-три. Жили, понятно, не в отелях, а в частных домах - с комфортом и недорого. А рядом - сказочная горная Латакия, замки крестоносцев, вырубленные в скалах, природа, напоминающая наш север или Карелию. А последнее наше путешествие было в Ливан. Там наша бригада работала, так за день письмо сделали - никак, мол, без нас им не справиться - и никаких проблем. Наши все загорелись: свободная экономическая зона, беспошлинная торговля. А оказалось, красота там необычайная! Проехали по долине Бекаа, посмотрели Баальбек - знаменитый храмовый ансамбль, построенный еще в римские времена. Храмы, к сожалению, почти не сохранились - пострадали от недавних землетрясений - но все вместе впечатление производит. На территории и Ливана, и Сирии от римских и византийских времен сохранилось довольно много, хотя еще больше было разрушено. Даже главная дамасская мечеть Омейядов построена на месте, где когда-то стояли, сменяя друг друга, арамейский храм, храм Юпитера и базилика Св. Захарии, перестроенная арабским халифом в мечеть - дело для мусульман обычное.

Что касается музеев в Дамаске, то было бы желание. Весь центр сирийской столицы - музей. Многие здания, представленные в путеводителе как музеи, на деле - просто жилые дома. Заходишь, кидаешь хозяину 50 фунтов, и тебе с удовольствием все покажут и расскажут - многие как-то говорят по-английски или по-французски. А посмотреть есть на что. Потрясающая архитектура, на стенах древняя роспись и мозаика. Кроме того, можно зайти в любую мечеть или в медресе. Пускают туда даже женщин, которым при входе дают специальную черную накидку с капюшоном.

Есть, конечно, и Национальный музей, и Музей Дамаска, и Музей оружия - говорят, потрясающий. Вот только для меня осталось загадкой, как туда попадают. Единственным моим источником информации был путеводитель по Дамаску. Подгадав время, я туда отправлялся, но неизменно натыкался на замок. На двери надписи по-арабски, спросить не у кого. Вероятно, и тут арабы подчиняются лишь им одним известным правилам, постичь которые мне так и не удалось.

Вообще, попав в Сирию, понял, что такой национальности - "сириец" - в природе не существует. Представителей всевозможных народностей в Сирии видимо-невидимо: иранцы, иракцы, курды, палестинцы. У каждого - свое собственное произношение, меняющее знакомые слова до неузнаваемости. И друг друга все они, при внешней благожелательности, терпеть не могут. Знакомый курд, пытаясь объяснить мне причину своего негативного отношения к арабам, коротко и ясно заявил:"Курд - "коес" (хорошо), араб - "мукоес" (плохо)".

Кроме мусульман, в Дамаске сравнительно много христианского населения. Есть целые христианские районы, главный из которых - Бабтума, и церкви какие угодно- православные, армянские, католические, лютеранские. Живут христиане по своим собственным законам, независимо от мусульманского города, не соблюдая местных традиций, в магазинах продается свинина и алкоголь, и открыты они даже в мусульманские праздники.

Практически единственный вид общественного транспорта в столице Сирии - маршрутное такси. Билет на маршрутку стоит от трех до пяти фунтов (6 - 10 центов), что не накладно даже при скромных сирийских зарплатах. Нам же этот транспорт был практически недоступен, поскольку указатели маршрутов на машинах были только на арабском языке. И пользовались мы обычным такси: 25 фунтов (полдоллара) - и ты в центре. Пользуются такси все, независимо от благосостояния, и понять, бедны сирийцы или богаты, невозможно. В бедном районе - сплошные полуразвалившиеся лачуги, а на крышах - современные спутниковые антенны, и перед подъездом непременно BMW, пусть и не слишком новая. И везде каменные полы - из-за жары и пыли: Дамаск расположен у подножия песчаной горы Касьюн, и при малейшем ветре город покрывается песчаной пылью с горы. Спасаются одним способом - постоянно моют полы. Выливают на пол ведро воды, потом резиновой щеткой гонят ее к сливному отверстию. Коврами пользуются, но только во время еды, после трапезы ковер снова сворачивается. Мы разок на таком обеде с ковром присутствовали - знакомый араб-таксист пригласил к себе.

Правда, как потом выяснилось, вовсе не случайный знакомый, а сотрудник Мухабарата (что-то вроде нашего КГБ), приставленный к нам, - так нам знающие люди объяснили. В стране действует настоящая диктатура Мухабарата, объединяющего уголовную и политическую полицию. Если случится вам увидеть, скажем, где-нибудь перед входом человека в штатском и с "калашниковым", будьте уверены - перед вами представитель местных "органов". Наши люди, проработавшие некоторое время в Дамаске, считают нынешний сирийский режим неким подобием нашего 37-го года. Мухабарата все боятся, и припугнуть им можно любого, чем мы время от времени пользовались. Например, в такси, когда водитель называет явно завышенную цену. Достаточно произнести волшебное слово "Мухабарат", и все OК. Что и говорить, тесное общение с Советским Союзом не прошло для сирийцев даром - у них были отличные учителя.

Есть у этого режима и неприятные даже для нас стороны: ни один телефон, установленный в частной квартире, не имеет выхода на другие страны. Очень надо - звони с переговорного пункта. Мы могли пользоваться посольскими телефонами, но, сами понимаете, обращаться к "посольским" с просьбой - удовольствие небольшое.

А вот на что местные власти вовсе внимания не обращают, так это на транспорт. Ездят, на чем хотят и как хотят. Главным образом, на велосипедах. Ездят на них все, независимо от возраста, и на дорожные знаки плюют. Водителя, наехавшего на пешехода или велосипедиста, ждет страшная участь - толпа забивает его палками. Велосипедист же спокойно пересекает улицу, где угодно, - поперек, наискосок, перед носом автобуса. Так же, впрочем, как и водитель любого другого транспорта - как личного, так и общественного. Если шофер автобуса, стоящего в правом ряду, вспоминает вдруг, что ему ну просто срочно надо повернуть налево, он спокойно высовывает в окно левую руку. Вокруг повозмущаются и уступят: надо человеку. Наш водитель первые три месяца пытался следовать правилам. Потом понял, что бесполезно, и стал ездить, как все.

Говорят, у арабов торговля среди всех занятий - на первом месте. Похоже на правду, потому что рынков (рынок по-арабски - "сук") в Дамаске множество - Хамедия, Саруджа, Бзурия, у каждого - своя специализация, которую мы успели изучить, поскольку их только и посещали: в магазинах дорого. Самый знаменитый и старейший - Хамедия. Овощей и фруктов на нем не купишь, но зато в избытке - любая одежда, хозяйственные товары, украшения, кальяны, пряности. Фактически Хамедия объединяет множество различных рынков: золотой сук, электрический и т. д. Мне постоянно приходилось заходить на электрический сук - детальки какие-нибудь прикупить, инструменты. Как-то отправился за лампочками, и, объяснив продавцу на пальцах, что мне нужно, выяснил, что здесь такого нет. Продавец, испугавшись, что я уйду, попросил подождать и минут через десять, забежав в соседний магазин, появился с нужными лампочками. Делается это быстро, поскольку все сконцентрированно на маленьком пятачке, и, не найдя в одной лавке необходимого, достаточно зайти в соседнюю дверь. Единственное правило: внимательно смотреть, что берете - чтобы на барахло не нарваться. И торговаться: даже не зная ни слова по-арабски, вы будете поняты продавцом - если он того захочет.

Самый же замечательный рынок в Дамаске - Бзурия, где продаются лекарственные травы и пряности. Есть там и всевозможные сирийские приправы, и орехи, и цветки, помогающие при простуде, и масло против облысения, и даже камень Хаджар Люк, изгоняющий дьявола. Вычитав все в том же путеводителе об удивительном природном допинге под названием хантит, я отправился за ним на Бзурию. Хантит оказался неопределенного цвета пластичной массой, каждый день я должен был отъедать от нее по кусочку. Путеводитель и продавец уверяли, что вернее средства для повышения тонуса не сыскать. Попринимав несколько дней и ничего не почувствовав, я забросил это занятие. Зря, наверное, но сейчас это проверить трудно: покидая Дамаск, я забыл свой хантит в холодильнике, и теперь, должно быть, никогда не смогу поверить в волшебную силу восточных снадобий.

А вернувшись домой, подумал, что неплохо было бы годика через два еще куда-нибудь отправиться на работу. Минус, что в одиночку, без семьи, а так выбор есть: многие из нашей бригады успели в Германии поработать, в Китае. В Китае, правда, не советуют - климат не подарок, по крайней мере, там, где наши строят. А вот к немцам, пожалуй, можно было бы и съездить. Вкалывать, говорят, придется по-черному, но ведь и мир увидеть хочется.