Высоко нести знамя достоинства российского человека!

Году этак в 1986 сидел эмигрант из СССР на лавочке возле парижской Нотр-Дам и скучал. Не то чтобы по Родине, а так просто - заняться нечем было. Вдруг видит - по площади гуськом советские туристы. Распознать их было очень просто: во-первых, они всегда ходили гуськом, а во-вторых, непременно носили в руках клетчатые красно-белые пакеты из самого дешевого в Париже универсального магазина Tati (когда-то основанного, кстати говоря, выходцем из России Татишевским). Наш "изменник Родины" решил развлечься. Завопил зычным голосом: "Провокация!!! Всем повернуть направо!!!" Гусек состоял из людей проверенных, дрессированных. Других бы в гнездо капиталистического разврата не пустили. Высоко неся знамя своего достоинства, члены гуська синхронно повернули под углом 90 градусов и пошли куда-то направо.

Теперь такого, конечно, не увидишь. Совсем народ разболтался.

Но "наших за границей" распознать почти всегда можно очень легко. Уже не по пакетам Tati, а по множеству других очевидных признаков.

Нет, конечно, не все мы попадаем под понятие "наши за границей". Заявить такое значило бы оскорбить достоинство россиян, людей по преимуществу приличных и воспитанных. Но, согласитесь, еще многовато таких, которые позорят наш светлый облик.

Итак, "наши за границей", попав в самолет, немедленно достают бутылки с горячительными напитками, закуску и приступают к распитию в общественном месте, каковым самолет, безусловно, является. Объясняется такое нетерпение обычно страхом полета. Однако сомнительно, что россияне более, чем другие нации, подвержены "аэрофобии".

Выпив и закусив, "наши за границей" тянутся за сигаретами, и салон окутывается клубами дыма. Нет, мы, конечно, не за тоталитаризм, практикуемый все большим количеством авиакомпаний, напрочь отрицающих за человеком право на курение. Но признаем все же право некурящих дышать свежим воздухом.

Самолет Delta Air Lines, рейс Москва - Нью-Йорк. Полный запрет на курение. В числе пассажиров несколько "братков", уже "принявших на грудь" - толстые золотые цепи, яркие наряды. Один из них закуривает. Официантка предупреждает: "Курить запрещается! За нарушение штраф!" - "Сколько?" - "Триста долларов" - "На, держи". Дальше весь полет пацаны курят и выдают изумленной стюардессе баксы. Молодцы пацаны, не уронили достоинства.

К месту назначения "наши" часто прибывают в состоянии полного изумления.

Паспортный контроль в барселонском аэропорту. Группа "наших мужиков", утратив всякое понятие об очереди, идет напролом в вожделенную Испанию. Один из них лезет прямо через пограничный турникет. Пограничник вынужден оттаскивать его за шиворот. "Наш" сердечно обижается. "Да хрен с ней, с этой Испанией! В гробу я ее видал! Земляки, поехали взад!" - "Вась, ну ты того, они ж нерусские, не понимают..." Оскорбленный в своих лучших чувствах Вася все же снисходит до Испании.

Одно из главных качеств "наших" - это почти полная отъединенность от иностранной действительности. Объясняется это широко распространенным незнанием чужих языков и обычаев, а также нежеланием их узнавать. Следствием является гремучая смесь мании величия и комплекса неполноценности. "Наш за границей" может совершенно стушеваться, отказаться от защиты своих естественных прав. Если "ненашего", к примеру, поселяют в совершенно не ту гостиницу, где он предполагал поселиться, тот устраивает разбирательство и добивается своего. "Наш" покорно мучается в номере с видом на асфальтный завод, злится, винит в своих бедах кого угодно, кроме себя самого.

Второй вариант: он устраивает неимоверный скандал, но, поскольку изъясняется в основном жестами, желаемого результата не достигает.

Он обычно совершенно не знает, как быть с чаевыми. Не то, чтобы "наш" был патологически жаден, но, не представляя, надо ли давать что-то, сколько и кому, не дает вовсе ничего. Либо, наоборот, изумляет официантов и носильщиков несуразно высокими чаевыми.

"Наши за границей" иногда удивляют тем, что, будучи готовыми выбросить кучу денег на что-то, по поводу чего-то другого начинают считать каждую копейку. Крупный начальник откуда-то из Красноярска приехал индивидуальным туристом в Париж, поселился в роскошном отеле Intercontinental рядом с Вандомской площадью, по городу передвигался на лимузине с шофером, обедал в сверхдорогих ресторанах, но покупал бананы и апельсины в зеленной лавке и таскал их в номер, глубоко изумляя гостиничный персонал. При этом дотошно высчитывал, во сколько ему витамины обошлись в пересчете на рубли.

"Нашему" нередко присуще тотальное недоверие и убежденность в том, что он все знает лучше всех. Банкир из молодых да ранних приехал в тот же Париж и попросил знакомую парижанку помочь купить галстук Givenchy. Парижанка ему резонно сообщила, что "Живанши" никогда галстуков не делал. "Да что ты мне рассказываешь, у Пети в Москве есть галстук "Живанши", классный галстук, я тоже такой хочу!" Парижанке пришлось полдня таскаться с гостем из Москвы по фирменным бутикам, где продавцы и директора пытались объяснить: "Месье, ну поверьте, мы бы рады вам услужить, но галстуки Givenchy не существуют в природе!" "Наш" отбыл на родину, убежденный, что "эти идиоты французы" его по необъяснимой причине обманывают, так и не пожелав поверить, что галстук у Пети был сделан турецкими умельцами.

Двое "наших" бодрых парней в Паттайе, в Таиланде, "сняли" местных жриц продажной любви. И почему-то занялись с ними известным делом прямо в гостиничном бассейне. Администрация и постояльцы были так ошеломлены, что долго не могли предпринять адекватные меры против возмутителей общественного спокойствия.

Ну, это уж, конечно, чересчур. Даже для "наших за границей".

А вот в Тунисе в гостиничном ресторане в буфете стоял стол с всевозможными фруктами. В том числе лежала большая дыня. Рядом - официант, отрезавший ломти. Один из "наших" подошел к буфету, ничтоже сумняшеся забрал всю дыню целиком и отправился с ней к себе в номер. После этого дыни подавали только заранее нарезанными...

"Наши за границей" ждут от действительности какого-нибудь подвоха, боятся, что всем всего не хватит, поэтому принимают меры предосторожности. В Болгарии на полупустом пляже дородная "наша" дама решила с утра пораньше занять для других "наших" места под солнцем. На лежаках и под зонтами она разложила полотенца, сумки и прочие шмотки. Когда какие-то бедные "не наши за границей" попытались сунуться на завоеванное ею жизненное пространство, она завопила: "Пошли вон, фашисты!" Кто-то из россиян, менее озабоченных коллективным счастьем, попытался ее урезонить, она же, продолжая стеречь границу, ответствовала: "Так они ж по-русски все равно ничего не понимают!" Что "фашист" слово вполне международное, это ей в голову не пришло.

Они страшно боятся, что им чего-то недодадут. Если вдруг немного меняется программа экскурсий и они рискуют не увидеть какую-то очередную руину, которая им совершенно не интересна, они устраивают гиду жуткий скандал. Добившись своего и оказавшись рядом с достопримечательностью, гида не слушают, а разбегаются по соседним магазинам.

Особая тема - взаимоотношения "наших". Как и в случае гремучего коктейля из мании величия и комплекса неполноценности, характеризующего их личные отношения с заграничной действительностью, отношения с себе подобными у них крайне двойственны.

Иногда они стремятся не разлучаться ни на минуту. И превращаются даже не в баранов, а в овчарок, которые сами себя стерегут. Покинуть коллектив хотя бы на минуту оказывается совершенно невозможно. Любое такое поползновение пресекается в корне. Например, коллектив направляется заняться шопингом в супермаркет. Вам же мечтается остаться на пляже, пойти в музей, просто побродить по городу. Если вы высказываете такое желание, вам тут же дают понять, что вы не просто несмышленая овца, рискующая быть загрызенной кровожадными волчищами, а предатель общего дела. В дальнейшем вы подвергаетесь остракизму и становитесь "нашим" второго сорта, то есть вообще не "нашим", а последней сволочью.

В коллективе "наших" разгораются страсти, формируется внутренняя иерархия, разрабатывается система поощрений и наказаний. Такое впечатление, что "наши" приехали не отдыхать, а строить на пустом месте (впрочем, конечно же, не на пустом, "наши"-то - вместе) социализм.

Другая крайность - стремление ни в коем случае не вступать в контакты с себе подобными. Американец, итальянец, немец, француз, японец, кто угодно, встретив за границей компатриота, здоровается, обменивается новостями, ведет поверхностные, но взаимно приятные разговоры.

Градация "наших - не наших" зависит от географического происхождения приехавших на отдых. Москвичи еще могут смириться с питерцами и наоборот, но и питерцы, и москвичи со столичной спесью почитают компатриотов из Курска, Уфы или Краснодара за "не наших".

Презрение к соотечественникам может быть абсолютным. Несколько российских журналистов идут по поезду Цюрих - Давос. В вагоне 1 класса, закинув на противоположные сидения длиннейшие нижние конечности, о чем-то воркуют по-русски две очаровательные девицы. Один из тружеников российских СМИ обращается к "нашим": "Привет, девушки". В ответ слышит категорическое "пошел на..., козел!"

Но вот и пришло время возвращаться на родину. "Наши" начинают паковаться. Багаж у них обычно весьма объемистый. Отличить его от багажа прочего населения земного шара легко потому, что чемоданы и сумки "наших" обмотаны "скотчем" в несколько слоев. Таким образом "наши" пытаются застраховаться от похищения вещей из их баулов. В аэропортах на самом деле иногда приворовывают, но только "нашим" приходит в голову использовать липкую ленту как средство борьбы от воров.

В самолете "наши" снова напиваются - то ли от страха, то ли от радости скорого свидания с родиной, то ли наоборот. Рейс Рим - Москва. На борту человек двадцать хорошо отдохнувших и загоревших на субтропическом солнце шахтеров из Воркуты. Лететь скучно. А ребята веселые, не только касками по асфальту стучать умеют. Придумывают отличное развлечение: бегать толпой от носа к хвосту, раскачивать самолет. Здорово получается. Стюардессы бледнеют и краснеют. Молодцы шахтеры.

В аэропорту "наши" обычно присмиривают. Не будет ли проблем на таможне? Как домой добраться?

А вообще-то здорово отдохнули, хотя, конечно, вся эта Италия (Тунис, Франция, Испания, Турция, Америка etc) - ерунда. Пока, до следующего отпуска.