Я в масоны бы пошел...

Кто такие масоны? Этот вопрос тревожит человечество уже веками. Занимает он давно и меня. Пожалуй, с того дня, когда я впервые, ребенком, прочел знаменитую фразу Пушкина: "...он фармазон, он пьет одно стаканом красное вино".

Никто мне объяснить, кто такой "масон" - "франкмасон" - "фармазон" не мог. Приходилось доходить своим умом. Как другим любопытным детям России. И, как они, я кочевал от мнения, что масоны - зловредные персонажи, от которых все беды, до убеждения, что они как раз-то и есть единственная надежда. С возрастом, однако, пришел к заурядной мысли, что масоны - люди как люди, вроде слесарей, пекарей и милиционеров.

В последнее время на книжных развалах появилось множество изданий, трактующих масонство в диапазоне, мной уже упомянутом: от обвинений "вольных каменщиков" в том, что они практикуют сатанизм и плетут нити всемирного заговора против добрых людей, до хвалебных и апологетических. Такой разброс только утверждает здравомыслящего человека в убеждении, что истина - посередине. То есть, что масоны не сильно отличаются от любой другой общественной организации центристского толка. Тем более, что здравомыслие является одним из основных принципов современной "масонерии".

Но почему же столько споров об этой организации? Почему ее членами, если говорить только о России, были столь знаменитые и разные люди, как Михаил Кутузов и Николай Новиков, Пушкин и большинство декабристов, император Павел I и Карамзин. А из времен более близких - Александр Блок (помните Иисуса Христа в венчике из роз?) и Александр Керенский. К тому же, ненавистники масонства вписывают в его ряды людей, никогда в нем не состоявших (к примеру, Ленина и Троцкого) и пытаются всячески отгородить национального героя Пушкина, а восхвалители, напротив, стремятся очистить его ряды от несимпатичных персонажей вроде вышеупомянутых, Александра Сергеевича же назначают чуть ли не Великим Мастером.

Причина в разнородности и загадочности масонства, позволявших оказываться членами лож людям очень разным, с разными убеждениями. Но это качество присуще любой большой общественной институции замкнутого типа: в КПСС тоже состояли непохожие друг на друга люди, а публика, не входившая в ряды "авангарда человечества", нередко бывала склонна наделять эту довольно скучную бюрократичесую организацию чертами совершенно метафизическими - либо ангельскими, либо сатанинскими.

Про историю масонства ходят всякие легенды. Наиболее распространенные две: что "вольные каменщики" восходят к временам строительства Храма Соломона и что они - наследники полумонашеского Ордена Храмовников, разгромленного в XIV веке французским королем Филиппом Красивым по обвинению в колдовстве. Причина была более приземленной. Королевская казна оказалась пустой, а у храмовников накопились огромные богатства. Возникли они из братств каменщиков, строителей храмов. В Средневековье представители всех профессий образовывали цеха и гильдии. Естественно, каменщики, представители одной из самых важных профессиональных групп средневековой Европы (строительство огромных готических соборов требовало больших знаний и цеховой солидарности), не могли не создать мощную организацию. Название же "вольный каменщик" объясняется двояко. Во-первых, эти строители работали по контракту, то есть не находились на постоянной службе у какого-то монарха или князя церкви. Во-вторых, слово freestone по-староанглийски обозначало мягкий камень, употреблявшийся для тонких отделочных и скульптурных работ, а freemasons были элитой среди строителей.

С наступлением эпохи Реформации, религиозных войн и рождением предкапитализма строительство гигантских кафедральных соборов потеряло актуальность. К XVI веку "ложи" каменщиков выродились. Однако тут-то и началась трансформация масонства. Оно почти потеряло отношение к строительной индустрии и стало общественно-политическим движением, группировавшим вокруг себя представителей правящих и образованных классов.

Время-то было очень интересное. В головах людей тогда удивительным образом смешивались крайний рационализм и эзотерическая мистика, уравнительные социальные идеи и стремление к самосовершенствованию, циничный прагматизм и просвященный альтруизм. Благодаря колониальным войнам, развитию торговли с экзотическими странами и всплеску научной активности, ментальные горизонты европейцев невероятно расширились. В одном котле варились древние мистические традиции, связанные с пифагорейством, древнеегипетской традицией, иудейской Каббалой, алхимией, христианскими ересями, - и формирующиеся политические идеологии либерального свойства.

Масонство сразу разделилось на несколько линий, противоборствующих и несовместимых. С одной стороны, эзотерические - вроде розенкрейцерства или иллюминатства, с другой - чисто общественные, а то и попросту политические, имевшие своей целью контроль над властью

или изменение существующего строя. Одни придумывали сложные ритуалы, пышную атрибутику, покрывали свою деятельность завесой таинственности, себе изобретали удивительные титулы типа "Великий патриарх Ноя", "Великий князь королевского молчания", "Князь Ливанский, или Князь королевской секиры" и так далее. Их сборища производили впечатление игры взрослых: мерцающие факелы, черепа и гробы, загадочные условные знаки и собственный алфавит... Взрослые ведь не так уж отличаются от детей, они тоже обожают играть.

А тут еще - гениальные шарлатаны, такие, как граф Сен-Жермен или Калиостро, поражавшие воображение своими байками и блестящими трюками. Те же, кто преследовали более "взрослые" цели, сохраняя в какой-то степени обрядность, превращали свои ложи в политические клубы или попросту в нечто вроде элитарного "общака". Ложи начали группироваться по разным системам - "строгого наблюдения", шотландской, немецкой, шведской, объединяться в мощные территориальные организации, игравшие геополитическую роль: в их рядах состояли коронованные особы и важнейшие финансисты.

В зависимости от политической конъюнктуры, в разных странах в разное время масонство то поддерживалось властью, то подавлялось. Вокруг него кипели настоящие шпионские страсти. Например, в Польше с конца XVIII века масонство приобрело ярко выраженный национально-патриотический характер, и спецслужбы сверхдержав - России, Австрии, Франции, Германии - делали все, чтобы внедрить в польские ложи своих агентов и направлять в своих интересах "масонерию".

Не менее занимательна роль разных масонских групп в Американской революции. Практически все ее руководители были масонами: Джордж Вашингтон, Самуэль Адамс, Джозеф Уоррен. Памятником этому - однодолларовые бумажки, на которых изображены масонские символы: усеченная пирамида и "Всевидящее око". Масонами были и освободители Латинской Америки, Сан-Мартин и Боливар.

В конце XVIII - начале XIX века масонство почти всегда ассоциировалось с демократическими и освободительными движениями. А режимы и владыки реакционного свойства с масонством боролись. Но еще более важную роль, чем в политике, масонские идеи сыграли в литературе, музыке, изобразительном искусстве, архитектуре. В этот период трудно найти выдающегося творца, в какой-то степени не подверженного этим идеям. Расцвет европейской архитектуры того периода немыслим и непонятен без воздействия "вольных каменщиков". Стремление к совершенству, сложная символика оказались на редкость благодатной почвой для появления высочайших шедевров. Можно, конечно, просто слушать "Волшебную флейту" Моцарта, но только хотя бы поверхностное знание масонской идеологии дает возможность расшифровать литературное содержание и музыкальный смысл этого удивительного творения.

В масонстве часто пугает его организованность. Но почему-то забывают, что масонство просто имитировало церковную иерархию, в конечном счете являющуюся прототипом любых замкнутых общественных организмов - от НСДАП, КПСС или любой самой демократической партии до внутреннего устройства корпорации Кока-Кола. Все эти степени, "градусы" и сложная система подчинения лож большим "материнским" или "Великим ложам" мало чем отличается от структуры районных, областных и так далее партийных организаций или пирамидального строения транснациональных корпораций.

Да и внешняя атрибутика - красные пионерские галстуки, специальные кодовые жесты: "Будь готов!" - "Всегда готов!", униформная "цековская" одежда наших былых властителей недалеко отстоят от молотков, мастерков, фартуков и перевязей "братьев человечества". Что уж говорить о нацистах, которые, жестоко борясь с масонством, организовали СС совершенно по масонской выкройке и позаимствовали даже некоторые символы - "мертвую голову" и ношение эполета на одном плече.

Что же касается пресловутого "жидомасонства" - то блажен кто верует. Нет его. Есть только одно - склонность большинства масонов к либеральным идеологиям, то есть неприятие ксенофобии и тупого национализма. А также - серьезное участие евреев в финансовой жизни планеты, следовательно, в современном масонстве.

И здесь стоит поговорить немного о том, что же такое масонство сейчас.

Ко второй половине XIX века идеология "вольных каменщиков" почти исчерпала себя. Масонские ложи стали просто политическими клубами. Но угарная, пропитанная мистическими миазмами атмосфера конца века возродила интерес к эзотерике, обычно в духе эклектических домыслов Блаватской и Папюса, рериховской несуразицы или даже общественно опасной деятельности "черного мага" Аластэйра Кроули. Масонство снова вошло в моду. Настолько, что приличный политический деятель (если он не принадлежал к фундаментально-христианской, коммунистической или нацистско-фашистской группировке) просто не мог не быть масоном. В результате - ливнем полились сочинения, объясняющие сатанинскую сущность "масонерии", на манер "Протоколов сионских мудрецов" Сергея Нилуса.

Боролись с масонством не только подлецы и недоумки. В этой связи нельзя не вспомнить удивительнейшую личность нашего века, Св. Максимиллиана Кольбе, одного из последних канонизированных Ватиканом. Этот польский монах-францисканец мученически погиб в Освенциме, пойдя на смерть за другого, к тому же не католика, а православного серба. Будучи в 20-х годах миссионером в Японии, он так поставил свой монастырек в Нагасаки, что при взрыве атомной бомбы это место оказалось единственным не пострадавшим. Одновременно он полжизни потратил на борьбу с "жидомасонским заговором"...

Но со временем, и во многом благодаря крушению тоталитарных идеологий, масонство снова приобрело спокойно-буржуазный облик. Ложи опять стали эксклюзивными клубами для политиков, финансистов, имиджмейкеров и просто важных персон разных, но всегда умеренных ориентаций. Самая крупная из "Великих лож", "Великий Восток", уже давно убрала из своего устава необходимость для членов принадлежать к какой-либо религии. Единственным постулатом остается "принесение пользы человечеству". А поскольку самым сильным символом пользы для человечества и его единения ныне считаются деньги, то в ложах обсуждаются в основном политико-экономические темы. Их членом стать трудно: для этого необходимо быть "кем-то". Не обязательно Олафом Пальме или Миттераном, но надо иметь возможность приносить пользу своим "братьям" и "сестрам". Тогда и они тебе пользу принесут. То есть это очень успешная форма взаимопомощи серьезных и влиятельных людей. По сути дела, сеть глобального блата. В нашей "красно-коричневой" прессе живо обсуждается проблема участия российских политиков-реформаторов в масонстве. Я искренне надеюсь, что борцы с всемирным заговором здесь не ошибаются. Хорошо, если и наш Президент, и "Ржавый Толик", и газовый Черномырдин, и "Варенуха"-Гайдар вправду масоны. Тогда надежда на более-менее человеческую жизнь делается обоснованной. "Братья" между собой как-нибудь договорятся.

А в завершение две коротких истории из жизни о масонстве.

Один парижский знакомый, Жан-Клод, решил порвать со своей деятельностью в качестве налогового инспектора и переквалифицироваться в галерейщика, торгующего современным искусством. Как такая странная мысль пришла в голову вполне неглупому человеку, непонятно. Наверно, он думал, что его прошлый профессиональный опыт позволит при помощи галереи легко укрываться от налогов. Дело не шло. Однако Жан-Клод, к моему изумлению, оставался на плаву. Более того, купил новую квартиру. Когда мы справляли новоселье, я по-честному спросил, как ему удается выбираться из шваховых положений. Он ответил: "Я масон". Я ему предложил не нести чушь и больше сегодня не пить. Тогда он удалился на нетвердых ногах в соседнюю комнату и минут через пять явился в полном масонском облачении: кожаный фартук, перевязь с черепами и звездами, белые перчатки, шпага и мастерок. Видно, в масонском хозяйстве нужен даже отставной налоговый инспектор.

Однажды на сереньком парижском рассвете я шел по Rue de Paradis - "улице Рая". И вижу, что в это время, когда все спать должны, из подъезда выходят господа в дорогих серых костюмах и рассаживаются в дорогие серые автомобили. Я задрал голову посмотреть, что написано на фронтоне. Там значилось: "Великий Восток Франции".

Я бы пошел в масоны. Но не научат и не возьмут.