Осторожно, Бобби!

Не дай вам бог попасть в Лондоне в руки дорожному полицейскому, особенно если он ирландец! Случится с вами такое – не забудете! Выезжая первый раз на автомобиле из лондонского аэропорта "Хитроу", я запутался в указателях и свернул не в ту сторону. Понял, что еду не туда, и стал искать место для разворота. А его все нет и нет. На дороге до самого горизонта никого, полиции нет и в помине. Я решился – и в мгновение ока с разворотом на 180 градусов пересек осевую линию. На маневр ушло не больше трех секунд, и я помчался навстречу своим делам и друзьям в британскую столицу.

Вечером поделился своей лихостью с приятелями, на что один из них заметил: "Ты сильно рисковал!". И уже на следующий день на берегу Темзы меня остановил здоровенный рыжий полицейский.

– Не спорь с ним! – успел предупредить сидящий рядом лондонский друг. – Это ирландец!

Полицейский, подходя к машине, вращал пальцем, что означало: "Опустите стекло!". Потом чуть нагнулся и вежливо произнес:
– Мистер, вчера в десяти километрах от Хитроу вы нарушили правила британского трафика!
– Разве? – только и спросил я.
– Выйти из машины! – рявкнул ирландец.

И в ту же секунду из стоявшего рядом полицейского кара появился второй дылда с рыжими усами и, угрожающе помахивая дубинкой, направился к нам. Через секунду я стоял в классической позе злостного нарушителя: ноги гораздо шире плеч, руки на крыше машины, голова опущена. Меня обыскали, складывая на капот бумажник, портативный компьютер, зажигалку, сигареты и прочее. Потом разрешили развернуться, и я встретился с глазами удава – блеклыми и очень опасными.

– Вчера, – говорил полисмен, глядя мне в переносицу, – вы, мистер, пересекли осевую линию в недозволенном месте, это случилось в 17 часов, – удав заглянул в блокнот, – 23 минуты. У вас есть вопросы? Может, это не ваша машина?
– Машина моя, вопросов нет.
– Может, у вас какие-то претензии? – удав все еще, видимо, не терял надежды сплясать тумбу-юмбу на моем распростертом на асфальте теле.
– Нет претензий.

Широкоплечий дылда выписал мне штрафную квитанцию на 50 фунтов и с явным сожалением разрешил проваливать.

– Нашел кому перечить! – сокрушался мой друг. – Если ирландский бобби остановил, то с ним не спорит уже никто – ни посол самой великой державы, ни королевская особа!
– А с чего они такие злые? – поинтересовался я. – И почему именно ирландцы?!
– Такой уж народ, – обтекаемо ответил давний житель Лондона и добавил: – Они очень старательные, никогда не ошибаются и терпеть не могут, когда кто-то усомнится в их профессионализме. Мой незаконный разворот отследили и засняли на пленку с помощью камеры дорожного наблюдения, а затем передали в общую базу данных. Так что рано или поздно я все равно попался бы в руки бобби, называемых так по имени основателя британской полиции сэра Роберта (Боба) Пила.

Большой брат наблюдает

Скоро в Великобритании будет фиксироваться передвижение всех транспортных средств по всем дорогам на всей территории страны. Тысячи телекамер уже стоят на автострадах и в городах, при этом их планируется модернизировать: специальная программа сразу будет выводить в закрытой полицейской компьютерной сети номер автомобиля и данные о нем (год выпуска, имя владельца, продавался ли, угонялся ли, был ли в аварии). По всей Британии предполагается отслеживать до 100 миллионов авто в день, а потом хранить эти постоянно умножающиеся данные в течение нескольких лет.

Еще одна задумка полицейских изобретателей – возможность остановить любой автомобиль простым нажатием кнопки на пульте. Подробности этого изобретения пока неизвестны, но его внедрение уже не за горами.

В британских СМИ сразу же заговорили об очередном усилении "Большого Брата" – всевидящего ока и железной руки властей. В оправдание полиция обещает, что внедряемые системы сильно осложнят жизнь преступникам – не только угонщикам, но и прочим криминальным личностям, которые не могут не пользоваться автотранспортом в ходе своих преступных деяний.

У руководства британской полиции есть и более глобальные планы. Например, ввести систему биометрического сканирования лица и радужной оболочки глаза и встраивать эти данные в удостоверения личности. В результате с помощью расставленных повсеместно камер (на всю страну их по требуется четыре миллиона) можно будет отслеживать всех жителей страны и ее гостей. Достаточно будет поместить фото конкретного лица в общенациональную базу данных, и она выдаст информацию о том, где этот человек бывал и что делал на протяжении последних двух лет.

Для поиска правонарушителей это, безусловно, полезно. Но вот как быть с правами личности? По мнению правозащитных организаций и рядовых граждан, это сильно нарушает право человека на тайну личной жизни.

Самооборона без оружия

Недавно Британское правительство выделило дополнительное финансирование в размере 400 тысяч фунтов стерлингов на новые технические разработки для полицейских нужд. По сути, речь идет о создании оружия, которое заполнило бы нишу между совершенно безопасным и смертоносным оружием. Например, духовые ружья, стреляющие мешочками, наполненными горошинами с липким веществом, которое пачкает одежду и сковывает движения – одним словом, сбивает настрой к активному сопротивлению. Или выстреливающие сети, которыми уже давно пользуется голливудский человек-паук. Устройства, стреляющие шариками для большого тенниса, не прошли тестирования из-за низкой прицельности – пострадать от них могут невиновные и непричастные. Были также предложены водометы двух модификаций – стреляющие порциями воды и непрерывной струей, однако они тоже были отвергнуты: сила напора струи такова, что валит с ног не только нарушителей спокойствия, но и того, кто держит шланг.

Не прошел и номер с лисами. Любимую дичь британской аристократии хотели использовать для разгона демонстрантов – предполагалось, что лисы, шныряя между людьми, будут сеять панику. Однако паника началась среди полицейских, которых лисы покусали во время тренинга.

В ходе всех испытаний особо подчеркивается: любое оружие, принятое в эксплуатацию, будет использоваться в лучших традициях британской полиции, то есть с наименьшим вредом для людей.

Права животных

В Британской полиции давно уже служат специально натренированные доберманы. Считается, что это лучшие полицейские собаки. Теперь их снаряжают миниатюрными видеокамерами, которые крепятся на голове животного с помощью специальных ремней. Собаки могут провести разведку в здании, где забаррикадировался преступник, и на принимающем устройстве кинолог увидит все передвижения своего четвероногого помощника. Камеры оснащены инфракрасными датчиками, так что "видят" даже в темноте. Кроме того, доберман запросто доставит в нужное место мобильный телефон и просунет его под дверь, за которой сидит наблюдатель или переговорщик. Собак обучают непонятному для посторонних – в том числе для преступника – языку специальных жестов. Животных для такой работы подбирают с учетом особых психологических качеств и стрессоустойчивости.

Британская полиция не только использует собак у себя на службе, она еще обязана следить за отношением людей к животным и за поведением животных в общественных местах. Вскоре для этих целей будет создана специальная Полиция домашних животных. Чтобы не подвергнуться наказанию этой полиции, необходимо предоставлять своим четвероногим домочадцам пять "основных свобод": соответствующую диету, подходящие жилищные условия, компанию или уединение – по необходимости или по желанию, наблюдение за отклонениями в поведении и защиту от боли, страданий, травм и болезней. Недопустимо, чтобы животное скучало, поэтому хозяева обязаны обеспечить им компанию в играх. Запрещается дарить животных лицам, не достигшим 16 лет. Отдельно оговариваются возможные конфликты между кошками и собаками, а также их хозяевами. За нарушение прав животных человек может подвергнуться штрафу до пяти тысяч фунтов.

А девушки против!

Конечно, у жителей Туманного Альбиона есть претензии к работе полиции и к расширению ее полномочий. С 1 января этого года британская полиция получила право задерживать людей, которые тем или иным способом нарушают общественный порядок. И сразу возникли прецеденты. Одному бобби не понравилось, что девушка за рулем, совершая поворот, откусывала яблоко. Ее остановили и выписали штраф – 60 фунтов. Взбешенная британка обозвала полицейских "упрямыми болванами" и уехала. Бобби стали ее преследовать, зажали возле рыбного рынка и отобрали ключи от машины. Тогда "нарушительница", яростно ругаясь, пнула одного полицейского по коленке, а другого стукнула рюкзаком по голове. Этого уже было достаточно для ареста! Полиция выиграла судебный процесс, но при этом потратила десять тысяч фунтов на доказательную базу "преступления": пришлось задействовать вертолеты и аэровидеосъемку. Теперь идет разбирательство о неоправданных затратах полиции на доказательства по пустяковому инциденту.

Назвался груздем – полезай в кузов!

Первая встреча с британским бобби запомнилась мне надолго. А последняя – навсегда!

Имя автора этой статьи, согласитесь, хоть и относительно редкое, но хорошо известно в мире, благодаря некоему одиозному тезке. Прожив с этим именем 40 лет, я никогда не думал, что оно может обернуться для меня неприятностями.

В знаменитом Кембриджском университете несколько лет назад проходил семинар, посвященный англо-афганским войнам XIX века. Я был приглашен с небольшим докладом. При входе в университетский городок посторонним положено предъявлять документы. Бобби открыл мой паспорт и, как я потом понял, успел прочитать только имя: Shamil. Сначала оно привело полицейского в смятение, потом перед его взором, видимо, предстала картина награждения его персоны высшими наградами королевства за поимку преступника, разыскиваемого Интерполом… Это как минимум, потому что энтузиазм, с которым он вцепился своей мощной лапой в мое плечо, другими мотивами объяснить трудно. Спрятав мой загранпаспорт к себе в карман, бобби обыскал меня, запихнул в машину, резко пригнув при этом мне голову (как в кино!), и дал своему напарнику команду мчаться в околоток. Там меня еще раз обыскали металлодетектором и запрятали в британский обезьянник. Весь участок бросал на меня в клетке весьма заинтересованные взгляды. Ждали начальника: мой похититель хотел разделить с ним свою великую радость. Вошел поджарый пожилой офицер, выслушал моего бобби, по смотрел паспорт, потом бросил взгляд на меня и довольно громко произнес одно слово: "Stupid!" (Тупица!). Бобби тут же исчез из виду.

Меня с извинениями вызволили из неволи, но отпускать не спешили. Дали понять, что должно произойти нечто весьма значительное. Я ждал примерно полчаса, в течение которых офицер угостил меня кофе, разрешил курить и даже показал фотографию своей жены с двумя детишками. Наконец, появился бобби. Он подошел ко мне и в общей напряженной тишине произнес примерно следующее: – О, мистер! Нет предела моей скорби по случаю этой нелепой и ужасной ошибки! От имени всей британской полиции я приношу вам извинения за случившееся и выражаю надежду, что вы войдете в мое положение и не станете писать на меня жалобу. Я хотел бы презентовать вам памятный знак нашего полицейского участка. Теперь вы навечно внесены в список почетных сотрудников полиции Кембриджа и имеете право обратиться к нам за любой помощью.

Под аплодисменты мне вручили деревянную табличку в форме средневекового щита с прикрепленной на нем копией полицейского значка, а также диплом, подтверждающий, что я имею пожизненное право на привилегированное к себе отношение со стороны сотрудников лондонской полиции. Трофеи эти теперь украшают мой кабинет, но я так и не ответил себе на один вопрос: действительно ли передо мной извинились из добрых побуждений или все-таки испугались разбирательств – ведь мой доклад в Кембридже так и не состоялся.